– На скольких гостей требуется столик? – спросила хостес в ресторане «Нопа».

Я взглянула на Сойера с Оливией на руках.

– О, блин… шестнадцать? У нас есть бронь на имя Дарлин Монтгомери.

Хостес улыбнулась и проверила свою книгу записи.

– Сейчас все организуем. К прибытию гостей все будет готово, и мы разместим вас.

– Возможно, они об этом пожалеют, – сообщила я Сойеру. – Мы займем весь аванзал.

– Весьма вероятно, – рассеянно ответил он, поправляя Оливию на своих руках. В желтом платье с рюшами она больше напоминала сладкую булочку. Сойер, как всегда, выглядел потрясающе в темно-сером костюме и рубиновом галстуке.

– Каждый раз, когда мы приходим сюда, наша компания становится все больше. – Я поправила свое черное платье. – В следующий раз им придется делать пристройку.

Сойер улыбнулся, но ничего не ответил.

Я ободряюще улыбнулась ему.

– Эй, если ты нервничаешь перед встречей с моими родителями, то не стоит. Ты им понравишься. Все мои друзья полюбят тебя. – Мои глаза расширились, когда я заглянула ему за спину. – Кстати, о друзьях…

Я тихонько взвизгнула, когда Бекетт открыл входную дверь перед Зельдой.

– Боже, вы здесь! – Я обняла их обоих одновременно. – Вы пахнете Нью-Йорком.

– Мочой и цементом? – с сарказмом спросила Зельда.

– Как тысяча огней и теплый дождь. – И снова притянула ее к себе в объятия. – Я скучала по тебе.

– Я тоже, Дар, – прошептала она. – Сильно.

– С тебя десять баксов, – потребовал Бекетт, протягивая Зельде руку, которую она тут же оттолкнула. – Я поставил десять баксов на то, что она разревется в течение первых пяти минут, – поведал он Сойеру и протянул руку. – Я Бекетт, а это моя эмоциональная невеста Зельда.

– О, заткнись, – сказала она, и я заметила что-то теплое и сокровенное, промелькнувшее между ними.