– Адам уже едет, – и Лиам поперхнулся безвкусной жижей, которую и жевать-то не нужно было. Запихивай в рот, да глотай себе, но отчего-то та встала комом в горле. София тут же утерла сына полотенцем, а Ник не затормозил с новой порцией.

– Не стоило, мам, – разлипая рот от безвкусной массы, Лиам с трудом сдерживался, чтобы не нагрубить матери. – Я уверен, он очень занят, – на этом месте он сделал вид, будто ему тяжело жевать, но следующий паровозик просился в ротик, и Ник подталкивал его с силой проталкивая ложку сквозь зубы отца.

– Ох, милый, да он место себе не находил! – всплеснула руками София, и началось очередное воспевание гордости семейства. На этом месте «увлекательной» беседы Ли предпочел отключиться, концентрируясь на стараниях сына, и игнорировал слова матери, вот только ей было уже все равно. Софию понесло, как только имя Адама прозвучало в стенах больничной палаты. – Так переживал, – причитала она. – Спать не мог!

– Бедный Адам, – скривился Лиам, но его ехидства София не различила и подумала, что причиной подобного тона невкусная диетическая пища.

– И не говори, – мотала она головой с идеально уложенными волосами. – Весь извелся…

«Ты обещал, Лиам. Она чуть не потеряла сына», – сжав зубы, Лиам затормозил проход состава в тоннель, и Ник впечатал ложку с кашей прямо в лицо отца. София по старой привычке утерла его лицо, и, не замечая никого вокруг, продолжала петь песнь про очень бедного Адама, у которого в Эдеме столько яблок, а он не может их все съесть.

– Как же так, как же так, вот незадача, – ехидничал Ли, но затыкал себя, ловя ложки, подносимые ко рту сыном.

– Собаку домой привел, представляешь? – и вот на этом месте Ли затормозил все свой скепсис и прислушался.

– Собаку? – недоверчиво поднял он брови и посмотрел на мать. Та, судя по ее виду, была очень недовольна новым жильцом в ее доме, но Адам так настрадался, что ему все можно.

– Нашел ее прямо на помойке! – София опять всплеснула руками, взяла в свою руку ручку Ника, сжимавшую ложку, и начала сама руководить процессом кормления, но на этот раз Ли отстранился.

– Собаку. На помойке. Адам, – четко произнес он каждое слово. – И привел ее в дом, – подытожил Ли, закипая от гнева.

– Беенькая! – радовался Ник, опять пропуская мягкое «л» в слове. – Вся-прився! – восхищался ребенок и всплеснул руками в точности как бабушка, опрокинув ложку с кашей, которая тут же была вытерта Софией с сорочки сына.

– Одну минуточку, – Лиам отгородился ладонью от очередного «паровозика прямо в ротик» и оттолкнул ложку. – Чтобы не было недопонимания, – очень не похоже на себя и по-взрослому спросил он. – Адам нашел на помойке собаку, привел ее в дом, и никто ему и слова не сказал? – негодовал Лиам. – То есть ему так можно! – все обещания держать себя в руках были посланы к черту, а ложка каши сжата в кулаке.