Поэтому в аэропорту Инга трепетала каждую секунду, хоть и старалась не подавать вида. Максим, впрочем, был так поглощен предвкушением поездки, что ничего не замечал. Даже когда Инга шарахнулась от человека в форме, прошедшего мимо, он не придал этому значения.

Инга волновалась, сдавая багаж, проходя пограничный контроль, сидя возле гейта. Страх немного отпускал ее, только когда она скрывалась в туалете: ей казалось, что туда менты не сунутся. Из-за этого она проводила в уборной гораздо больше времени, чем требовалось, и Максим очень ей сочувствовал.

Однако стоило самолету оторваться от земли, как напряжение начало спадать. Когда они набрали высоту, Инга уже болтала без умолку, и с каждой минутой все больше, словно хотела выговориться за все прошедшие дни. Максим поначалу еще пытался поддерживать беседу, но вскоре, видимо, понял, что Инга просто хочет слушать звук своего голоса, и умолк. А Инга говорила. Она рассказывала Максиму, куда они должны непременно съездить в Италии, какую музыку она слышала в такси по дороге в аэропорт, что ей сказали в отделе кадров при увольнении, в какой ужасной юбке Мирошина приходила в последний раз, что у матери скоро день рождения, а она не может придумать подарок. Инга не могла остановиться, чувствуя, как с каждым словом из нее вытекает яд, отравлявший последние дни. Она знала, что это временная передышка. Потом все вернется, и она снова будет бояться, ждать и томиться, но сейчас ее охватил настоящий экстаз от этой позабытой легкости. А может быть, она и не будет больше бояться? Может быть, отпуск ее излечит? К тому же, чем больше времени пройдет, тем меньше станет опасность, и может быть, в один прекрасный день Инга сможет расслабиться совсем?

Самолет прилетал в Римини. Инга изначально настояла на том, чтобы в городе прибытия было море, потому что непременно хотела оказаться на нем в первый же день. Максим капризничал – холодно уже будет, все равно не покупаешься, зачем нам эта глухомань. Инга была непреклонна. Они приехали в отель, бросили вещи, сходили в магазин и прямиком отправились на пляж. Когда море наконец показалось перед ними, Максим признал, что это была правильная идея.

Вечерело, дул ветер, и людей было мало. Неподалеку парень с девушкой играли во фрисби. Инга смотрела, как между ними туда-сюда порхает ярко-оранжевый диск. Ветер то и дело сносил его в сторону, и кому-то приходилось за ним бежать. До Инги долетали обрывки незнакомых слов, крики и смех.

– Вообще-то я думаю искупаться, – заявила она.

Максим вытаращил глаза.