– Рит, ты любишь меня?

Он увидел, как она вздрогнула. Не ожидала, что он спросит. А он спросил. Ратмир все ждал ответа, а она все молчала. Прошло несколько минут, а ему показалось, что вся его жизнь прошла и вот-вот подойдет к финишу. Ратмир усмехнулся.

– Наверное, все дело в этом. Когда любит только один, то ни Мальдивы, ни Северный Полюс дело не спасут.

Так как Рита не отвечала и даже не смотрела ему в глаза, Ратмир поставил точку:

– Что ж, я больше никогда не побеспокою тебя, Рита. Можешь не опасаться за свое место в компании. В конце концов, для тебя я всегда был просто начальником. На том и порешим.

Он развернулся и вышел, испугавшись, что если не уйдет сейчас, то не уйдет уже никогда. А уйти было нужно.

***

Новый год они встретили в обычной компании. Втроем Закаевы завалились в «Клуб» к Марату и налакались вхлам. И если раньше они пили, потому что им было весело, было плевать на все, они просто отрывались в компании красивых телок, то на этот раз и от шампанского, и от пришедшего ему на смену виски, и даже от стриптизерш, нарядившихся в честь праздника в искрящуюся мишуру, веяло горечью.

Не только у Ратмира на душе было гадко. Руслан тоже был зол. Его отношения с прекрасной Людмилой развивались не так, как хотелось бы мужчине. И даже Саид, самый беспечный из всей троицы, был хмур и не весел. Он не признавался братьям, что его мучило, но их плохое настроение разделял не просто за компанию. Ему и самому было гнусно.

– Бабы – зло, – пришел к выводу Саид, осушив залпом очередной стакан.

– Сучки они и есть сучки! – поддержал Руслан.

– А Ритка из них самая первая! – икнув и опрокинув в себя наполненный до краев стакан виски, подытожил Ратмир.

А потом был еще виски, какие-то полуобнаженные женщины, бой курантов, хотя он, пожалуй, был чуть раньше, снова шампанское, музыка, веселые крики отрывающейся толпы, виски, коктейли, зловонные кубинские сигары, хохочущие голоса, разукрашенные алой помадой губы, одни, вторые, третьи, и опять виски или, может, уже коньяк, темнота, забытье, похмелье, снова вечеринка, снова алкоголь, снова похмелье…

Глава 24

– Ты ведь любишь меня! – прорычал на ухо, нависая голыми кубиками накачанных мышц, вдавливая в себя так, что не могла шелохнуться.

А потом задрал ее лицо к потолку, и она не могла отвести взгляд.

– Тогда завтра же поженимся и начнем совместное житье-бытье, – горячее дыхание обожгло мочки ушей, в ноздри проникал его одуряющий амбре. От этого запаха кружилась голова, она почти теряла сознание. Руки-колонны опутывали ее тело, пальцы-струны, как у музыканта, проникали не только под ее юбку, но и в самую душу.