– Вот здесь! – воскликнула она вдруг. – Он в секции 1028.

Ли схватила ее за руку.

– Я подожду тут. Запомни, что бы там ни было, оставайся веселой. Подними ему настроение.

Чичи помедлила. За шторой ее могло ожидать что угодно, и ей стало страшно. Военно-морской флот так и не объяснил толком, что случилось с Тони. Она представила себе худшее и приготовилась принять, что их будущая совместная жизнь может очень сильно отличаться от той, которую она воображала. И тогда девушка поклялась себе, что в каком бы состоянии ни нашла жениха, она станет заботиться о нем до конца его жизни.

Чичи отдернула штору и вступила в импровизированную палату. Тони сидел на своей койке – нос забинтован поверх шины, темно-каштановые волосы отросли так, что уже снова начинали виться. Он читал газету, но уронил ее, увидев Чичи.

Чичи кинулась к нему.

– Что с тобой произошло? – воскликнула она, обнимая и прижимая его к себе.

– Нас подбили. – Тони нежно ее поцеловал. – Но знаешь, в чем хорошая новость?

– В чем же? – Чичи уселась на кровать рядом с ним.

– Мы не потеряли ни одного человека из экипажа. Это просто чудо. Торпеда ударила по нашей лоханке так, что распорола внешний корпус, но во внутренний не проникла. Второй взрыв – это вообще много шума из ничего: торпеда едва задела нас боком, но все же разорвала балластные цистерны. Грохотало, как при конце света. Но все мы, пятьдесят пять человек, благополучно выбрались на поверхность. Правда, я не в лучшем состоянии. Вот это, – он показал на свой нос, – да еще и сильный приступ клаустрофобии.

– Из-за того, что столько месяцев провел под водой?

– Меня накрыло в ту ночь, когда по нам врезали. Прямо как волной, и как раз перед первой торпедой. Я начал потеть, думал, у меня жар. Конечно, я был напуган, все мы испугались. Но это случилось потому, что я вдруг почувствовал, что заперт. Видимо, узнаю наверняка, только когда вернусь на субмарину.

Она взяла его лицо в свои руки.

– А тут что у тебя случилось?

– Я сломал нос, когда обо что-то ударился, и потерял сознание. Нас с моим приятелем Барни нашли несколькими часами позже. Каким-то образом мы оказались в кормовом отсеке, на противоположном конце подлодки. Понятия не имеем, как мы туда попали. Есть версия, что второй взрыв просто отбросил нас дальше по коридору.

– А как твой друг?

– Барни досталось куда больше, чем мне, его измолотило в клочья. Он в госпитале в Лос-Анджелесе. Обе ноги сломаны, и бедро в придачу.

– Кто оперировал твой нос?

– Его здесь же и вправили.

– Ох, Сав!