Подобное заявление стало последней каплей в чаше его терпения. Издав вздох полный праведного негодования, он решил объясниться более доходчиво:

— Ба, знаешь что?

— Что, сынок?

— Езжай-ка ты с ней сама! — ободряюще похлопал ее по плечу. — Тебе один хрен заняться здесь нечем, кроме как мозги внукам полоскать! А от меня отстань! Ладно?

— Слава!

— Все, я сказал!

Попрощавшись с бабушкой на столь веселой ноте, Вячеслав спустился вниз в поисках матери. Пребывая в глубокой задумчивости, она отдыхала на диване в просторной гостиной с совершенно отсутствующим видом. Однако при его появлении встрепенулась, расплываясь в приветливой улыбке:

— Сыночек! — призывно раскрыла свои объятия, подзывая ближе. — Радость моя! Присядь. Составь маме компанию. Мне так спокойно, когда ты рядом!

Повинуясь материнскому зову, молодой человек вальяжно развалился на диване подле нее. Васелина Анатольевна обхватила его лицо холодными ладонями и проникновенно заглянула в глаза:

— Ты — мое главное сокровище!

— Мам…

Он сам не понял почему, но вдруг напряженно замер. Интуитивно вздохнул поглубже, полной грудью, жадно втягивая ноздрями едва различимый аромат своей Синички. Аромат, которого быть здесь ну никак не могло.

«Ну, все! П*здец! — подумал обескураженно. — Совсем крыша съехала! Уже мерещится, что от матери Иринкой пахнет! А это клиника!»

Так или иначе, он определенно точно чувствовал тонкий шлейф ее сладковатых духов, отпечатавшийся на руках Васелины Анатольевны.

— Да, мой хороший?

Всеми силами стараясь избавиться от столь странного наваждения, Слава глухо пробормотал:

— Верни мне ключи от машины!

Пауза. И строгое:

— Зачем?

— У меня дела! Я не могу вечно сидеть у твоей юбки!