Я взвизгнула и вскочила так быстро, что чуть не вылетела из кресла.

– Что?

– Да, сначала будет ее выступление, а потом мастер-класс, и ты можешь прийти и встретиться с ней. Ты можешь встретиться с ней!

Я пыталась подобрать слова, чтобы описать, как сильно мне нужно пойти. Я должна быть там: Ориэлла, которая жила во Флориде, будет находиться всего в часе езды от меня. У меня больше никогда не появится такой возможности. Прийти и поздороваться? Она может встретиться со мной и узнать, что я существую в том же мире, что и она, дышу тем же воздухом, что и она? Я смогу рассказать ей обо всем, что выучила, и о том, что делала в школе, смогу даже попросить несколько советов, чтобы узнать, считает ли она, что я сделала все правильно. Комната поплыла.

Или я поплыла.

Эйнсли встряхнула платье.

– Ты уже выбрала – вечеринка или подарок? К черту вечеринку, это же Ориэлла.

Я лишь взглянула на маму, которая съежилась, пытаясь незаметно делать знаки Эйнсли, и поняла, что уже слишком поздно.

– Мы уже купили тебе подарок, – неторопливо ответила мама.

Эйнсли подтянула платье к груди и виновато посмотрела на маму.

– О, упс.

– Все в полном порядке, – сказала я.

– Но у нас есть чек, – продолжила мама. – Хочешь, мы вернем его?

Ее лицо было мягким и добрым. Она определенно делала мне предложение, и я испытывала искушение ухватиться за эту возможность и поблагодарить ее восторженными визгами. Я не критиковала родителей за умение выбирать подарки, просто им не повезло со временем. Они никак не могли знать, что такое случится.

Но попросить кого-то обменять подарок, который тебе купили, – в этом было что-то отвратительное. Мама с папой говорили – в рамках того, что считается вежливой беседой, – решали, ходили ради меня по магазинам и купили что-то особенное. Это было так же странно, как просить чек после раскрытия подарка, чтобы обменять его…

– Нет, нет и нет, – сказала я. – Однозначно нет. Не беспокойся об этом.

– Ты можешь и сама себе это позволить, – ответила Эйнсли. – Да? У тебя же есть деньги.

– Конечно, – сухо сказала мама. – Твой загадочный источник доходов, о котором я недавно узнала.

Ну. Интересная позиция. Только мама не знала о деньгах, о которых говорила Эйнсли. Деньги от шкафчика я тратила на различные вещи: оплата тарифа на телефоне, благотворительность, походы в кино, книги по саморазвитию. Я почти ничего не скопила, особенно после того, как четыре ученика попросили маму вернуть деньги, и мне пришлось выложить сорок баксов из моих скудных сбережений, чтобы отдать ей.

Но Эйнсли имела в виду деньги Броэма. Деньги, которые пришли парой единовременных выплат крупными банкнотами и которые я не потратила.