– Дайте договорить. У вас крупный нос с горбинкой. Но это элегантно. В старые времена такой нос назвали бы патрицианским. На вашем лице он смотрится хорошо, придает ему индивидуальность. Сейчас вы красивы и популярны, а после пластики ваша карьера может пойти прахом.

– А вы и хотите, чтобы я провалилась.

– Я хочу, чтобы вы провалились, но про ваш нос говорю вам правду. Переделаете его и станете такой же, как сотни звездулек. А вы, моя дорогая, не звездулька, вы звезда.

– Тогда зачем Джек мне это сказал?

София вздохнула:

– Он режиссер. У него преобладает зрительное восприятие. Указывать людям на их физические недостатки – часть его работы.

Кортни кивнула, не переставая рыдать.

– Он же мой бойфренд! С его стороны нехорошо было так говорить!

– Конечно, нехорошо.

София встала и направилась к выходу. Она не испытывала ненависти к Кортни за то, что та пыталась ее уничтожить. Напротив, она, пусть и неохотно, отдавала сопернице дань уважения. Зная, как легко киноиндустрия жует и выплевывает людей, особенно женщин, нельзя было не понять стремления молодой актрисы любым способом укрепить свои позиции. София тоже когда-то пользовалась всеми возможными рычагами и воспользовалась бы ими сейчас, если бы они у нее были.

В дверях она остановилась.

– Что такое? – спросила Кортни.

– Со мной он тоже не всегда деликатничал.

– Правда?

София кивнула.

– Перед выходом первого «Бэтмена». Мы пошли на предпоказ, и Джек сказал мне, что я выглядела бы лучше, если бы похудела.

– Фильм был классный, – сказала Кортни, – и вы там смотрелись отлично. А вот я теперь ужасно жалею, что снялась в «Коже и костях»! Мне казалось, будет круто, но, видимо, получилось паршиво.

– Думаю, вы напрасно переживаете, дорогая. Судя по тому, что вы мне рассказали, вас ждет успех. Ну так как? Идем на площадку?

– Надо мной все будут смеяться. Как будто я капризная актриса.

– Вы и есть капризная актриса. Мы капризничаем, потому что у нас трудная работа. Никто, кроме нас, ее делать не может. Смело посылайте всех подальше.