Я потеряла подруг, провалила экзамены, эти снимки были повсюду – в моих учебниках. В туалете. В социальных сетях. В моей голове каждую секунду, будь то ночь или день. Я терпела все эти нападки, пока не сбежала. И теперь это все продолжится вот так?
Слеза покатилась по моей щеке, горячая и предательская. Я яростно вытерла ее. Мне надоело быть такой слабой. Может, мне следовало защищаться, а не извиняться? Может, стоило дать им это понять раньше?
Несмотря на мои усилия, из груди вырвалось рыдание. Зачем я пошла на ту вечеринку? Зачем я разговаривала с Александром? С чего я решила, что он не в отношениях? Почему я не удостоверилась в этом? Зачем я просто взяла и переспала с ним?
По щеке потекла еще одна слеза и упала на бумагу. Я открыла глаза. Все расплывалось, и я могла различить только темные пятна на белой бумаге, которые были моими фотографиями.
Это были не мои фотографии, а его. Если бы я не пила, то заметила бы камеру, которая, должно быть, стояла где-то на полке рядом с дверью. В груди что-то болезненно сжалось. Я взяла папку и заставила себя впервые внимательно рассмотреть их. Очень внимательно рассмотреть. Слезы уже пропитали бумагу, а мои пальцы судорожно сжимали черную папку. Это были не мои фотографии, и не я принимала решение их делать, не говоря уже о том, чтобы публиковать. Ничего из этого не было моим решением. Эта мысль создавала у меня ощущение, что на фотографиях не мое тело. Как будто его он тоже взял без спроса.
Я поднесла снимки ближе к лицу и вытерла глаза правой рукой, чтобы лучше их рассмотреть.
Но это было мое тело. И переспать с Александром тоже было моим решением. Пальцы зависли над снимком, на котором моя кожа ярко выделялась в темноте. Мои рыжие волосы были узнаваемы, как и кожа, они в беспорядке падали мне на спину. Отдельные пряди закрывали мое лицо. Однако на втором изображении ниже его было хорошо видно в профиль. Как и мой живот. Мои ноги. Мою грудь. И мужчину подо мной тоже.
Папка соскользнула с моих коленей и с глухим стуком упала на деревянный пол. Руки дрожали, дыхание совсем сбилось. Я перегнулась через диван и стала судорожно искать телефон, который оказался под одной из диванных подушек. Я отключила режим полета, и сразу же посыпались многочисленные уведомления о входящих сообщениях. Прикрыв одной рукой ухо, я выключила звук. Я не хотела их слышать.
Наверное, мой номер телефона остался сохраненным у кого-то из проектных групп. Я разблокировала телефон, игнорируя многочисленные входящие сообщения, и открыла контакты. Затем я нажала на имя единственного человека, с которым была готова сейчас разговаривать. Единственный человек, который, я знала, никогда не осудил бы меня.