– Нет, если вы не хотите. – Он прижал ее к груди, пытаясь найти слова, которые бы ее убедили. Если бы она позволила, он убеждал бы ее до конца своих дней. – Знаю, что я скотина. Знаю, что оскорбил вас, но вообще-то я…

Черт! За всю жизнь он никому и никогда не говорил этих слов, и они давались ему нелегко. Сердце отчаянно стучало, но Лахлан заставил себя продолжать. Теперь пути назад не было. Пусть смеется ему в лицо, пусть раздавит его сердце под своим каблучком, если захочет: он этого вполне заслуживает, – но он по крайней мере скажет ей, что чувствует. Набрав в грудь побольше воздуха, Лахлан выпалил:

– Я вас люблю.

Белла издала судорожный вздох, а потом замерла в его объятиях и просто молча смотрела на него. Ему стало даже неловко от этого пристального взгляда. Сердце бухало в груди как молот, жестоко и неумолимо, но как раз в то мгновение, когда он понял, что не выдержит больше ни минуты ожидания, Белла нерешительно уточнила:

– Вы меня любите?

Но разве это ее вина, что она вложила в это слово и настороженность, и недоверие? Он сам до конца не свыкся с этой мыслью. Черт, да что он знает о любви?

Лахлан, конечно, не ожидал, что она подпрыгнет в его объятиях от счастья и признается в любви до гроба – если он ее и привлекал, то все испортил, как пить дать, – но откуда такая осторожность? Нет, конечно, есть основания: он ее оскорбил, вот она и боится, что это повторится.

– Я знаю, что вел себя не как влюбленный.

– Действительно, – слишком охотно согласилась Белла. – Почему я должна вам верить?

Ему следовало предвидеть, что объяснение с Беллой будет не из легких, но раз попал в яму, нужно выбираться.

– Я никогда еще не был так несчастен.

Белла скривилась.

– Вы полагаете, что это должно меня убедить? Вам придется постараться.

Лахлан понятия не имел, что и как следует говорить в таких ситуациях.

– Я никогда в жизни не испытывал ничего подобного ни к кому! Вы сводите меня с ума. Мне даже захотелось стать лучше.

Легкая улыбка заиграла на губах Беллы.

– Очень мило.

Он едва не поперхнулся.

– Мило? Не дай бог никому такое услышать!

– Это все? – уточнила Белла.