– Ты получила? – нарушает гнетущую тишину Кулагин. – Мое письмо? Хотя раз ты здесь, значит, получила.

– Смешно, но да. Получила. Только ты сильно промахнулся с адресатом, – фыркаю и открываю глаза, устремляя взгляд в потолок. – Я не успела даже перенаправить документы, как меня схватили.

– О нет, – ухмыльнулся Игнат, – я знал, кому скидывать.

– Что это значит?

Игнат молчит. Слишком долго молчит, я не выдерживаю и смотрю на него.

– Что значит “я знал кому скидывать”, Игнат?

– А тебе не показалось странным, что между письмом и появлением сестренки твоего опера был слишком короткий отрезок времени?

– Короткий? – переспрашиваю, мысленно прикидывая.

По правде говоря, события закрутились так стремительно, что я даже и не думала об этом. На первый взгляд, все в моем похищении казалось более чем очевидным. У меня на руках оказались важные компрометирующие бумаги – меня решили убрать. Где тут искать подводные камни?

Но это только на первый взгляд.

– И правда, прошло всего минут десять-пятнадцать, не больше. Ох, черт! – выдыхаю, сердце ухает в пятки. – Она бы… они бы физически не успели все обставить так, что в кафе никто даже и не подумал им мешать.

– Угу. Чуешь, к чему я веду?

– Думаешь, это похищение было спланировано заранее?

– Не похищение, – качает головой Игнат. – Не думаю. Знаю.

– Что ты хочешь этим… – не договариваю. Кровь стынет в жилах, когда по взгляду брата я понимаю, “что” он хотел этим сказать. Она не собиралась меня похищать. Ольга собиралась меня… убрать. Совсем. Окончательно. Вычеркнуть из жизни брата и дочери. И от понимания того, как удачно я выпорхнула из практически капкана, который уже вот-вот готов был захлопнуться, меня начинает трясти. Волоски на руках встают дыбом. Меня обдает леденящим душу холодом. Я была в шаге от того, чтобы… умереть.

Я подскакиваю на ноги, нервно меряя шагами комнату:

– Бред! Но за что? Зачем? Я не понимаю, что этой стерве от меня было нужно? Где я перешла ей дорогу настолько, чтобы от меня избавляться? Что это: обида, ревность? К кому?!

– Уж “за что” и “зачем”, я тебе не скажу, но дерьма в ее голове еще больше, чем в моей.

С ума сойти! Нет, это просто… в голове не укладывается!

– А почему она тогда… – начинаю, голос неожиданно дрожит.