Я не стала ни долго думать, ни менять одежду, и поспешила ловить такси. В это ранее время ещё не было пробок: ньюйоркцы любят работать, но спать любят ещё больше.

Местонахождение театра было мне прекрасно знакомо, моя музыкальная школа находилась в районе, граничащим с Гарлемом, где иногда я прохаживалась после занятий, и оттуда было рукой подать до него.

Какой раз уже порадовавшись в душе, что мы не живём в молодом в плане возраста проживающего населения, но при этом одном из старейших районов Трайбека, который находился в центре острова. Я слышала, там есть даже детский сад для собак. Здесь жили знаменитые миллениалы, к которым причислял себя Фил, но позволить себе жить в роскошном кондоминиуме мы не могли. А жить не в пентхаусе мой друг считал ниже своего достоинства.

Но добираться до школы оттуда было не очень удобно, слишком далеко он был расположен. И как подруге звезды, пользоваться метро мне не позволялось, по утрам меня часто подвозил водитель Фео, а вечером я возвращалась на самом популярном транспорте города — такси.

А из Верхнего Ист-Сайда — благодать, я даже не успела придумать, что скажу ему, когда найду, а меня уже высаживали напротив «Аполло-холл».

Многие иностранцы и по сей день полагали, что этот район не самый лучший выбор для прогулок, но это раньше он считался одним из самых преступных, после реконструкции здесь всё изменилось и настала эпоха, когда Нью-Йорк называли одним из самых безопасных городов США.

Гарлем разительно отличался от Среднего Манхэттена. Здесь вместо небоскрёбов стояли в основном невысокие дома, и архитектурный стиль преобладал европейский: соблюдая английские и голландские традиции. И он не был сильно загружен транспортом, что меня, любителя пеших прогулок, радовало.

Жёлтая мигающая в тёмное время суток красными буквами вывеска выглядела обычно, если не знать истории. И можно было спокойно пройти мимо. Артёма я не видела, крутясь вокруг своей оси как юла.

Мелькнула мысль, что он внутри, но в это раннее время театр был закрыт. Снег повалил крупными хлопьями. Хотя февраль и считался здесь холодным сезоном, снега никто не ждал. Он ложился на плечи и волосы, укутывая белым пуховым одеялом. Накинувшая на выходе тёплое пальто, я совсем не чувствовала холода, и заставила себя остановиться, осознавшая бесполезность попыток найти Тёму в мегаполисе, потерянную как иголка в стоге сена, в глазах стали накапливаться слёзы.

Как же это обидно. Нечестно. И… заслуженно.

Люди обходили меня стороной, застывшую живой скульптурой человеческой тупости, ругающую себя и Артёма за твердолобость. Выходить из тяжёлых отношений в конце прошлого лета было непросто. Я чувствовала себя опустошённой Дементорами. Покалеченной, будто на меня приземлился космический корабль. Я была зла на саму себя и на него. Все вокруг говорили, что дальше будет лучше. Естественно, я этого не чувствовала и понимала, что спасёт меня только реинкарнация. До этого не дошло, меня вернул к жизни личный экзорцист Фил.