– Помоложе! Да мне всего двадцать восемь! Это не столь уж критический возраст.

– Но выглядите вы на все сорок, – походя бросил он.

– Просто я сегодня не подкрасилась, – защищалась Нили.

– Под глазами круги… уже заметен двойной подбородок. В общем, вид у вас ужасный.

Слезы потекли по ее веснушчатым щекам. Дали бы ей неделю, отоспалась бы, посидела на диете – и была бы как огурчик. И он ведь это прекрасно знает. Так почему же он так поступает c ней?

Тут его секретарша сообщила, что на проводе Париж. Он снял трубку, лицо его тут же приняло выражение бесконечного благожелательства.

– Алло? – крикнул он, как кричат все, кто говорит по междугородной связи. – Да. – Он несколько снизил голос. – Я вас прекрасно слышу. Правда замечательно? Да, господин Шардо… да, я получил ваше письмо сегодня утром. И сразу же заказал разговор. Ваши условия… хмм… – Он выдавил из себя смешок. – «Невозможны» – это слишком мягко сказано. Ну конечно, я хотел бы снять фильм c мисс Норт. Я даже согласен, что это будет совместный фильм. Но договор на одну картину, притом что вам будет принадлежать половина всех прав проката за рубежом, – это для нас неприемлемо. В конце концов, мы ведь эту вашу звезду оденем c головы до ног. И как знать, сохранится ли тогда ее притягательность? Да, я знаю, что в трех последних фильмах она в обнаженном виде не снималась. Но давайте начистоту, господин Шардо, актриса она никакая. Что? Ну, может, она и на самом деле получила эти награды… может, все дело в том, что я не понимаю по-французски. Но у нас-то она будет говорить по-английски, и как мы можем быть уверены?.. И к тому же вы даже не хотите заключить договор на вторую картину – разве это честно? Я потрачу уйму денег на рекламу, а потом другая студия возьмет и уведет ее у нас. Мне нужен контракт на три картины, и тогда мы примем все ваши условия. Пусть даже у нее будет собственный продюсер. Деньги мы положим на счет в швейцарском банке… Сколько?.. Ну, старина, откуда вы берете такие цифры? Нет, господин Шардо, на такие условия не согласится никто.

Он замолчал, слушая, и на лице его появилась обиженная гримаса.

– Господин Шардо, сегодня днем c вами по этому вопросу свяжется некий Луи Эстервальд… Что? А, у вас уже восемь вечера. Никак не привыкну к тому, что может быть такая разница во времени. Хорошо, завтра утром. Он обговорит c вами все детали. Он говорит по-французски, прекрасно говорит. Значит, ждем вас у себя в сентябре?.. Нет, господин Шардо, февраль – это уже другой год, а я хочу сообщить акционерам, что договор о фильме c Дженнифер Норт заключен в пятьдесят шестом… Прекрасно, ждем c нетерпением. Вы уже начали снимать c ней новый фильм? До ноября успеете два снять? Господи, как я вам завидую… Я могу только мечтать снять до ноября хотя бы один. Ну да, у вас ведь нет проблем c профсоюзами, c этим чертовым телевидением. Ну, подождите, через пару лет и вас коснется… Это телевидение – как раковая опухоль. Везде дает метастазы.