— Стилиста сменил. Наконец, — отмахнулся Зайкин.

— Вард, Рита и Гога тоже, я так понимаю? — сарказничал Лелик. — Вы к одному записались?

— Его талант многогранен, — подметил второй «лощенный», или опять первый, или третий — для Карины они были тройняшками.

Зайкин ответил с неподдельной гордостью:

— Разумеется. Профессионал своего дела.

Некоторые посмеялись. Знакомые еще минут десять допытывались, что за флешмоб он выдумал в очередной раз. Зайкин стоял на своем. Никто из друзей его не выдавал, хотя Карине уже хотелось все объяснить. Слишком настойчиво те спрашивали, словно это имело огромное значение. Но больше ее задевало то, что ее виду никто не удивлялся, то есть деликатно его не обсуждали, не понимали, всерьез это или тоже по приколу. Хотя даже Настену раскусили. И Зайкин добавлял им повод для сомнений.

— Только у Каришы свой стилист.

— Стой, это твоя Кариша? — крикнула на всю комнату «принцесса» в зеленом и сразу прикрыла рот.

Другие, кто знал Зайкина до этого вечера, тоже удивились. Карине хотелось провалиться. Но сначала провалить Зайкина, пролететь с ним десяток этажей, впечатывая в каждый его наглую рожу и худосочное тело, чтобы к фундаменту оно сплющилось до толщины выпотрошенной сушеной рыбы.

— Даа, — протянул он самодовольно и обласкал ее хозяйским взглядом. — Теперь моя.

Обе принцессы умильнулись, но на Карину посмотрели холодно. Она почувствовала прилив внимания к себе. Ее буквально облепили любопытные взгляды, заинтересованные и оценивающие. Казалось, все задавались теми же вопросами, что и она сегодня перед зеркалом: «Что он в ней нашел?». Это создавало неприятные ощущения. Покалывало где-то, но источник боли она определить не могла. Оттого сильнее раздражалась.

— Рады познакомиться, — лукаво произнесла «красная принцесса».

— Взаимно, — равнодушно ответила Карина.

Ей априори не нравились все красавицы, с которыми водился Зайкин. Она каждый раз непроизвольно анализировала, спал он с очередной или нет, хоть это и были праздные размышления, но ей хотелось знать. Эти свободно его трогали и смотрели так, будто уже знали, на что он способен в постели и жаждали повторения экстаза. Или Карина нагнетала. Сама запуталась. Ей теперь все взгляды на Зайкина казались пошлыми. «Перестань себя накручивать», — приказывала себе.

— Джул, а ты случаем не тату-мастер? — спросил Зайкин у «горчичной» девушки, за что Карина его поблагодарила, потому что внимание всех быстро переключилось.

Та повернулась к нему всем корпусом.

— Да.

Хотя можно было не отвечать. Исписанное тело говорило за нее.