Парень делал все ритмично, как будто стремился попадать в ноты, звучащие в голове. Легким волновым движением разбрызгал масло по сковороде, прямыми резкими нажимами нарезал овощи, скинул с доски в шипящую жидкость. Лопаткой водил контурно, перемешивал не хаотично, а в определенном порядке, быстро двигал рукой туда-обратно.

— Жарко у тебя, — сказал Зайкин, чтобы снять толстовку.

Увидев голый торс, Карина почувствовала прилив нежности и острое желание его коснуться, хотя бы кончиком пальца или языка. Она поднялась и сразу оказалась от него всего сантиметрах в двадцати. Шагнула и прижалась, руки положила на грудь снизу. Зайкин обернулся и чмокнул воздух.

Девушка приложилась щекой к его гладкой спине и поцеловала лопатку. Пошла дальше. Губы захватывали новые участки жадно, подбирались выше. Пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до основания шеи. Руки, наоборот, ползли вниз.

— Кариш, — остановил ее парень, когда настырная ладонь прижала член.

Он снял сковородку с плиты, поставил на деревянную подставку. Жареные овощи испаряли остро-пряный аромат.

— Я еще десерт из фруктов хотел приготовить, — то ли отпрашивался, то ли предупреждал Зайкин и вытащил ее руку из штанов.

Девушка отшагнула, расстегнула платье до конца и села на стол, широко раздвинув ноги. Под платьем осталось бордовое белье и черные чулки. Он обернулся и оперся ладонями в столешницу гарнитура. Язык показался в уголке рта. И ухмылка завилась наверх.

— Мне на десерт твой член, пожалуйста, — Карина ответила игривым прищуром глаз.

— Я, когда голодный, злой.

Парень подошел к ней и посмотрел впритык. Синий возбуждал.

— То, что надо. Выеби меня.

Она поцеловала его первой и обхватила ногами, чтобы притянуть ближе и не отпускать, пока не доведет до экстаза.

Зайкин, действительно, не стал долго нежить ее поцелуями. Даже трусики не снял. Тонкое кружево легко оттягивалось. Член вошел беспрепятственно. Карина промычала и впилась губами в напряженную шею, дышала через раз, сдерживала себя, чтобы не раскричаться. А уже подрывало. Он словно выталкивал из нее душу. С каждым толчком тело на мгновение становилось эфемерным, сгустком удовольствия, а потом превращалась обратно в материю, пустеющую на глазах.

— Ты охуенная, — парень резко остановился и оглядел ее всю сверху вниз. — Я тобой наслаждаюсь.

Карина посмотрела в его восторженное лицо, чуть влажное от пота, и не смогла сдержать улыбку, даже тихо хихикнула. Приятно было это слышать.

— Я тобой тоже, — она потянулась к его губам.

Зайкин ответил страстно, а потом оттащил ее за подбородок и заглянул в глаза.