– Лишняя возня.
– Сегодня ты не спортсменка, Кори. Сегодня ты девушка, которую пригласили на бал.
– Как скажешь, – вздохнула я.
Если честно, мне было все равно, кто я, лишь бы мой спортсмен вернулся ко мне целым и невредимым.
– Ты не собираешься рассказывать мне, что случилось с Хартли, да? – не отставала Дана.
Я не могла ее видеть, но чувствовала ее дыхание у меня на лице, пока она наносила тени на мои веки.
– Прости, – сказала я. – Это не мой секрет. Но никто не болеет и не умер, клянусь. Это просто семейная драма.
– Что ж, неплохо, – сказала она, и я не была уверена, о чем именно она говорит – о Хартли или о моем макияже. – Открой глаза и посмотри.
Я послушалась. Дана отошла в сторону, а мне вдруг показалось, что из зеркала на меня смотрит незнакомка. Я никогда не увлекалась макияжем, а после аварии и вовсе перестала краситься. Но девушка – нет, женщина – в зеркале была намного более притягательной и стильной, чем та, которую я привыкла в нем видеть. Дана обещала не увлекаться и сдержала слово. Благодаря ее искусству черты моего лица как будто стали четче, а золотисто-коричневый цвет теней выгодно подчеркивал цвет моих волос, которые все еще были блестящими и подкрученными на концах после похода в салон.
Но больше всего мне нравилось платье. Ясное дело, его выбрала Дана, но тут она превзошла саму себя. Платье было красным и длинным (Дана называла его «макси», что бы это ни значило), а фасон – удивительно простым – топ на тонких бретельках плавно расширяся книзу, закручиваясь в шелковый водоворот у моих ступней. Свободно струящаяся ткань закрывала мои скобы, возвращая мне изящные формы – подобного я не видела в зеркале уже год.
– Вау, – сказала Дана. – Хартли просто упадет. Если, конечно, появится.
Я не могла отвести глаз от своего отражения. Сколько времени прошло с тех пор, как я смотрела в зеркало, не испытывая сожалений? Очень много. Вечность. И в глубине души я знала, что платье и макияж не очень-то изменили меня. Но именно они дали мне причину нажать на паузу и, изучив себя, отметить то, с чем все было в порядке: румянец здоровой кожи, отросшие волосы. Зеркало было мне другом, а ведь когда-то я держала его с таким пренебрежением.
– Тебе нравится? – прошептала Дана.
Я знала, что она имела в виду свою работу, но с таким же успехом она могла бы спросить меня и о жизни в целом.
– Да, – ответила я. – Еще как.
Сразу после восьми на телефон пришло сообщение от Хартли:
Я ответила: