— То есть?

— Ну, например, снимаешь футболку и, прежде чем в стиральную машинку закинуть, понюхаешь ее. Просто так, без всякого смысла. Ты уже в любом случае решил ее постирать, вне зависимости, есть запах или нет, но все равно берешь и нюхаешь, не отдавая отчета, что делаешь, даже порой не замечая этого.

— Ха-ха! Или не вещи, а прямо подмышку свою понюхаешь. Есть такое.

— Точно-точно! Вспотел, к примеру, и взял себя понюхал. Вместо отвращения собственный запах вызывает у нас некоторый интерес. Мы нюхаем себя, свои вещи, когда в этом нет никакой необходимости. Это происходит бессознательно, в качестве самоидентификации. И нечто подобное проявляется у меня в отношении жены. Оля тщательно следит за собой, и поэтому я нечасто ощущаю запах ее пота, но, когда это происходит, он не вызывает у меня омерзения: наоборот — нечто вроде любопытства. Не то чтоб я прям балдел и внюхивался в ее потные вещи — это, конечно, не цветущие вишневые сады; но что-то занимательное проскакивает на мгновение, какие-то нотки интересные улавливаешь.

— Ты просто привык к запаху Оли, вот и все.

— Я думал об этом. Ничего подобного. На первом курсе университета я год жил с Кристиной и, по идее, тоже должен был привыкнуть к запаху ее пота, но он так и остался для меня неприятным, резким, отвратительным настолько, что, когда я ощущал его, у меня непроизвольно морщилось лицо. Мы с ней родные брат и сестра, у нас много одинаковых генов, и привычка не играла тут никакой роли — ее запах всегда был мне крайне неприятен… Останови здесь, — быстро вставил Юрий, увидев парикмахерскую, которую он уже несколько дней собирался и все забывал посетить.

Высадив друга, Ринат отправился к общежитию за Наташей. Вике он, по обыкновению, сообщил об очередной незапланированной командировке и теперь намеревался провести бурную ночь в компании любовницы, с которой первым делом поехал в магазин.

— Ай! Не делай так! — нахмурился Ринат, когда Наташа, скрестив кисти и выпрямив руки, звучно щелкнула десятком суставов.

— Хах! Что такое? — развеселилась девушка и, вывернув ладони, еще похрустела пальцами, с удовольствием вглядываясь в любовника, желая понаблюдать и позабавиться его раздражением.

Но, вопреки ее ожиданиям, в этот раз Ринат воспринял звуки совершенно спокойно и, вместо того чтобы возмутиться, отпустил на мгновение руль и сам выгнул пальцы так, что они произвели еще более громкий хруст.

— Да, я тоже любил так раньше делать. И, как видишь, у меня неплохо получается, — улыбаясь, заметил он Наташе. — Но перестал. А знаешь почему? Видела, наверное, что у пожилых людей пальцы часто скрючены в суставах? Иногда очень сильно.