Всё вибрировало в теле от каждого её вздоха, член напряжённо пружинил и ударялся о её бёдра, когда Мирон склонялся и поднимался над ней.

И когда у обоих начало заканчиваться терпение, Настя широко развела колени, а Мирон, поглаживая окаменевший член, готовый разрядиться в любую секунду, поймал её молящий взгляд, то в то же мгновение надвинулся и ввёл жаждущий ствол в зовущее лоно. Едва ощутив горячую влагу головкой, Мирон замедлил и вошёл с осторожностью и нежностью, сам медленно склоняясь над Настей и ловя её воспалённое дыхание ртом…

И всё будто замедлилось вокруг: время… сердце… кровь… Исчезли мысли, и оглушило полное единение и поразительная глубина его чувств к этой женщине… Сейчас она была для него всем… Впитывала его… Забирала и порабощала… И он был готов ради неё на всё… Только бы она открыла свою Вселенную для него…

Никогда ещё неспешный осознаваемый секс не давал таких острых и мощных ощущений в теле и где-то ещё глубоко внутри, навсегда связывая его с ней… сейчас такой открытой и смиренной. Мирон чувствовал каждой клеточкой тела, как приближается к той самой вершине… и ощущал себя цельным и всемогущим…

Её нежные груди колыхались в такт его неспешному ритму. И стонала Настя нежно и томно. Иногда её пальцы впивались в его грудную мышцу, она жмурилась, прогибалась навстречу… замирала, сжимаясь вокруг его члена, и снова падала на простыню, ловя его взгляд и удерживая блеском вожделения своих глаз.

Вся простыня под ними была мокрой, а от обильной влаги трепетного лона Насти Мирон чувствовал, будто проваливается в неё ещё глубже, чем позволяло физическое тело. Окружённый её ароматом, медленно скользящий до упора и обратно, Мирон ощущал, как горит его кожа, как задыхается от желания ещё большего, чем имеет…

Когда Настя протянула руку между ними и, закусив губу, стала ласкать клитор, доводя себя до исступления… это завело Мирона и лишило последних сил… Но он хотел довести её и себя до полного экстаза и кончить одновременно. А когда почувствовал, как Настя начала сжимать бёдра и замирать, как импульсами сжимается её лоно, сделал несколько глубоких толчков, резко вышел, обхватил член рукой и, сжав его у головки, задрожал всем телом, выпуская горячее семя на упругий живот.

Вспышка оргазма была такой неожиданной и глубокой, что практически оглушила и ослепила его. Обессилев, Мирон выпустил скользкий член и оперся ладонями по обе стороны от Насти, чтобы не раздавить её, и, морщась, судорожно ловил воздух ртом.

Настя сама обхватила его пульсирующий ствол и медленными движениями довела до полного удовлетворения, которое охватило его душной щекочущей волной и почти обездвижило.