Садовник так трусил, что не мог сдвинуться с места. Пришлось охранявшему его жандарму его подтолкнуть. На все вопросы он сначала отвечал только «да» или «нет». Потом велели назвать дату его поступления на службу в замок, перечислить его обязанности и описать, какие отношения у него были с другими слугами.

— А теперь расскажите, что произошло с Роже Мийе, которого мсье Жюстен Ларош нанял конюхом в январе 1900 года, — сухо потребовал жандармский бригадир.

— А что рассказывать? Хозяин упал и слег, а молодой мсье уехал в Америку. Покойной матерью клянусь, из-за этого старик и тронулся умом! Но стал понемногу поправляться. И потребовал, чтобы Роже, хороший парень, пристрелил Районанта, лошадь мсье Жюстена. Я принес заряженное ружье.

Леон Фоше, стоявший рядом с Жюстеном, увидел, как молодой человек содрогнулся от негодования.

— Роже не захотел. Оно и понятно, господин жандарм: красивый конь, здоровый, без изъяна! Хозяин рассвирепел, выхватил у меня ружье и стрельнул. Роже упал, где стоял.

— А потом?

— Мое дело — слушаться. Хозяин приказал спустить Роже в караульную, но через винный погреб, куда есть доступ со двора. Чтобы старый Леандр с Ортанс не увидели — они еще не ложились.

— Вы стали соучастником преступления, Алсид Жамбар, — заявил полицейский.

— И в мыслях такого не было!

Жюстена стало трясти от гнева. Доктор, положив ему руку на плечо, сказал:

— Этот тип — идиот, полный болван. Спокойствие, мой юный друг!

— Или притворяется таковым, доктор. Едва завидев меня за конюшней, он сразу схватился за вилы!

Не веря своим ушам, бригадир выразительно закатил глаза. Потом зло посмотрел на Алсида и сказал:

— Говорите, и в мыслях ничего такого не имели? Приберегите это для суда, так всем и скажете. Идем дальше! Что вы сделали потом?

— Старый хозяин пошел в дом, а я — на кухню, выпить чарочку. Тяжело было на душе… Утром господин Ларош и говорит: идем со мной в конюшню. Я привел Районанта с пастбища, поставил в денник и пристрелил — две пули в черепушку. Боялся потерять место, сделал, как было велено. А остальным сказал, что Роже рассчитали и что он больше в замок ни ногой.

Леон Фоше сокрушенно покачал головой. В голове не укладывалось, что его старинный друг Ларош мог поступить так дурно. Но это были еще не все «сюрпризы». Жюстен, у которого сдали нервы, отошел в сторонку. Допрос Алсида продолжался, но выслушивать его блеяние и самооправдания ему надоело.

«Обойдусь без уточнений, — внутренне бушевал он. — Эта безжалостная скотина и меня сбросила с лестницы. По словам доктора, мне еще повезло, что при падении не сломал шею. Зато Роже будет жить, и это главное!»