Французы спали и видели, как бы вернуть на родину всех тех беженцев, которых им скрепя сердце пришлось у себя временно приютить. Франко тоже желал их возвращения. По громкоговорителям передавали сообщения, в которых людей убеждали проделать обратный путь через горы и вернуться в новую Испанию.

Перед ними всеми встал непростой выбор. Франции грозила вторжением Германия, и те, кто останется, столкнутся с новыми опасностями.

– Кем я точно ни за что не стану, так это рабом Гитлера! – провозгласил Антонио.

Он решил испытать судьбу и вернуться в Испанию. Он направится обратно, в Гранаду. Наверняка при новом режиме учителя будут нужны, так же как и при старом. Каждый день с момента ухода из отчего дома он думал о родителях, все гадал, как они там живут. Хотя он продолжал отсылать им письма, сам от них за год так ничего и не получил, но все-таки надеялся, что отца из тюрьмы уже выпустили, поскольку ничего незаконного он не совершал. У него не было фотографий Кончи и Пабло, и их образ поблек в его памяти. Антонио все еще помнил черные волосы и прямую осанку матери, не забыл круглый, как мяч, живот и волнистые седые волосы отца, но боялся, что, если бы он их сейчас увидел, мог бы не узнать.

Многие чувствовали такое же нестерпимое желание вернуться домой и, как и Антонио, решили не придавать значения пугающим слухам о казнях и арестах. Он отправился в дорогу с другими ополченцами, тоже воевавшими на Эбро и тоже горящими нетерпением покинуть Францию, где почти ничего, кроме враждебности к себе, не встретили. Их путь пролегал через Пиренеи, и, взбираясь по склону, Антонио оглянулся и бросил последний взгляд на ненавистные пляжи. Интересно, избавится ли он когда-нибудь от мерзкого привкуса песка во рту и от воспоминаний о ничем не оправданной жестокости, свидетелем которой он стал на этих песчаных пустошах?

Глава 32

Глава 32

Когда Антонио пересек горы и увидел простиравшиеся к Фигерасу равнины, он ожидал, что его захлестнет радость при виде своей любимой patria. Ничего подобного не случилось. В его глазах Испания выглядела теперь иначе. Это была его родина, но одновременно и чужбина, край, которым сейчас заправляли фашисты. Солдат надеялся, что его любовь к своей стране сможет вспыхнуть с прежней силой, когда он вернется в родной город.

Стоя на гребне горы и наблюдая за парящим высоко в небе орлом, Антонио посмотрел на юг. В более чем девятистах километрах от того места, где он сейчас находился, лежала Гранада. Он страшно завидовал птице. Ему бы такие крылья…