Скарлетт заколебалась, не зная, как быть: то ли заинтересоваться его предложением, то ли доиграть сцену оскорбленной женщины до конца.

– О… э-э… кольцо с бриллиантом… и, Ретт, купите с самым большим.

– Чтобы им можно было пощеголять перед вашими бедными друзьями и сказать: «Смотрите, что я отхватила!» Очень хорошо, у вас будет такое кольцо, но тогда ваши менее удачливые друзья смогут найти утешение в том, чтобы шептаться и утверждать, что носить кольца с огромными камнями вульгарно.

Ретт неожиданно повернулся к двери, и Скарлетт потянулась за ним, не понимая, чем вызван его внезпаный уход.

– В чем дело? Вы куда?

– К себе, укладываться.

– О, но…

– А что?

– Ничего. Желаю вам приятного путешествия.

– Благодарю вас.

Ретт открыл дверь и вышел в холл. Скарлетт вышла следом, немного растерявшись от столь прозаичного конца. Он набросил на плечи накидку, взял перчатки и шляпу.

– Я напишу вам. Дайте мне знать, если передумаете.

– А вы не…

– Да? – нетерпеливо спросил Ретт.

– Вы не поцелуете меня на прощание? – прошептала Скарлетт, памятуя, что стены имеют уши.

– Вам не кажется, что для одного вечера вы уже нацеловались? – отшутился он. – Подумать только! Скромная, хорошо воспитанная молодая женщина! М-да, ведь я обещал, что вам будет приятно, вот и…

– О, вы невыносимы! – сердито воскликнула Скарлетт, уже не заботясь о том, услышит ли ее Мамми. – Мне все равно, вернетесь вы или нет!

Она повернулась и бросилась к лестнице, ожидая, что сейчас его горячая рука ляжет ей на плечо. Но нет – он открыл парадную дверь, и холодный воздух ворвался в дом.

– Я вернусь, – сказал Ретт и вышел на улицу; Скарлетт так и осталась на нижней ступеньке перед закрытой дверью.