Кольцо, привезенное Реттом из Англии, и в самом деле было очень большое, и Скарлетт постеснялась надевать его. Она любила броские и дорогие украшения, но теперь с беспокойством думала, что люди сочтут это кольцо вульгарным и будут правы. Центральным камнем был алмаз в четыре карата, его обрамляла россыпь изумрудов. Кольцо закрывало чуть ли не полпальца и казалось очень тяжелым. Скарлетт подозревала, что Ретт здорово потратился и, по вредности характера, специально попросил ювелира сделать так, чтобы оно бросалось в глаза.

Пока Ретт не вернулся в Атланту и кольцо не оказалось на ее пальце, Скарлетт даже родных не посвящала в свои планы, а когда объявила о помолвке, город буквально взорвался бурей горчайших сплетен и слухов. После клановского дела Ретт и Скарлетт превратились в самых непопулярных горожан. Скарлетт и так уже все осуждали, еще с тех пор, как она отказалась носить траур по Чарльзу Гамильтону. Всеобщее осуждение только усиливалось вследствие ее поведения, неподобающего для женщины: она ведь взяла на себя управление лесопилками и совершенно открыто, никого не стесняясь, бывала на людях, находясь в положении. Да и мало ли что еще! А после того, как она фактически явилась причиной смерти Фрэнка и Томми и поставила под угрозу жизнь еще дюжины мужчин, неприязнь окружающих вылилась в форменный приговор.

Что касается Ретта, то город его ненавидел с тех дней, когда он наживался на войне, а тесное общение с республиканцами, ясное дело, не заставило сограждан полюбить его. Как ни странно, но тот факт, что он спас от виселицы видных людей Атланты, вызвал самую жгучую ненависть у леди. То есть они, конечно, не сожалели о том, что их мужья остались живы. А возмущало их то, что их мужчины обязаны жизнью такому человеку, как Ретт, и его грязному трюку. В течение многих месяцев дамы остро переживали издевательский смех янки, говоря между собой, что, будь у Ретта хоть капля сочувствия к клану, он придумал бы что-нибудь более приличное. Они даже были уверены: он умышленно вовлек в это дело Красотку, лишь бы поставить наиболее уважаемых людей города в унизительное положение. Вот почему он не заслужил ни благодарности за спасение мужчин, ни прощения за свои прошлые грехи.

Эти женщины, всегда отзывчивые на доброту, всегда готовые к сочувствию, не знавшие усталости в тяжелые минуты, были неукротимы, как фурии, перед любым ренегатом, который нарушил их неписаный свод законов. Их кодекс был очень прост: преклонение перед Конфедерацией, уважение к ветеранам, верность прежнему укладу жизни, сохранение гордости в нищете, готовность прийти на помощь другу и вечная ненависть к янки. Они непрестанно повторяли друг другу, что Скарлетт и Ретт своим безобразным поведением нарушили каждую из перечисленных заповедей.