— Да, — сказала она. Она больше не улыбалась. Адам все еще держал ее взгляд. — Видимо, так и есть.
Несомненно, Холден сильно приукрашивал свои байки, поскольку много лет ходил на курсы по стендапу, но все же Оливия безудержно хохотала над его рассказами.
— И вот меня будит этот льющийся сверху водопад…
Адам закатил глаза.
— Это была одна капля.
— Я недоумеваю, почему в домике идет дождь, но потом замечаю, что идет он с верхнего яруса кровати и что Адам, которому тогда было тринадцать…
— Шесть. Мне было шесть, а тебе — семь.
— …обоссал кровать, и моча просачивается сквозь матрас на меня.
Оливия прикрыла рот рукой в безуспешной попытке скрыть, как ей весело. Точно так же она потерпела неудачу, когда Холден рассказывал о щенке далматинца, который однажды укусил Адама за задницу, и о выпускном альбоме, где Адам занял первое место в рейтинге «Доведет тебя до слез».
Во всяком случае, сейчас Адам не смущался. И выглядел куда менее расстроенным, чем получасом ранее, когда Холден сказал: «Оливия, да он по тебе сохнет!» Что объясняло… так многое.
Может быть, всё.