– Может быть, – Оз пожимает плечами. – Вполне на него похоже. Но Дефне? Она никогда ничего не требовала от тебя – только хотела, чтобы ты стала успешной шахматисткой. Именно поэтому она не называет тебя капризной сучкой и не подает в суд за нарушение условий контракта. Но я не настолько малодушен, Мэл. Мне плевать, если ты продолжишь читать «Любовь во время чумы», когда должна изучать «Современные шахматные дебюты». Ты обещала Дефне провести с ней год. И ты должна поговорить с ней о чемпионате мира, должна помочь ей сохранить лицо перед ФИДЕ.

Оз наконец делает шаг назад. Его воинствующая аура постепенно рассеивается, и впервые за все наше с ним знакомство он кажется мне скорее уязвленным, чем раздраженным.

– Послушай. Я обычно не сую нос в чужие дела, но слышал о твоем отце. Знаю, ты заботишься о своей семье. Знаю, тебе приходится иметь дело с разным дерьмом, – он кивает в сторону двора, – типа этого старого батута. Но если ты расстегнешь молнию у себя на заднице и вытащишь оттуда голову, то поймешь, что жизнь – нечто большее, чем оплакивание своей непростой судьбы, – Оз завершает свою тираду кивком, разворачивается и грациозно спрыгивает со скользких ступенек.

Я наблюдаю за его удаляющейся фигурой со странной смесью гнева и вины. Я не просила Дефне быть моим тренером. Я не просила Нолана платить мне. Все, чего я хотела, – чтобы отец не изменил маме у меня на глазах, чтобы он не погиб, чтобы мама не заболела, чтобы мы все жили обычной жизнью. Да как смеет Оз, восседая на горе привилегий высотой с Альпы, так пренебрежительно говорить со мной, будто я избалованная маленькая девчонка?

– Ты ничего обо мне не знаешь! – кричу я ему вслед. Да я просто ходячее клише.

– И не хочу ничего знать. – Он открывает водительскую дверь своего «Мини-Хэтча». – Особенно если ты на самом деле вот такая.

Когда я хлопаю дверью, мне кажется, что дома чересчур жарко. Я делаю глубокий вдох и приказываю себе успокоиться.

Неважно, что Оз обо мне думает, потому что он исчез из моей жизни вместе с шахматами. Возможно, я как-нибудь позвоню Дефне. Скажу, что ушла от нее ради общего блага. Два дня назад мне снилось, что все, кого я встретила за последние полгода, показывали на меня пальцами и смеялись: я передвинула ладью по диагонали, думая, что это слон. Никто меня не поправил, даже Дефне. Она сидела в первом ряду рядом с Ноланом, и оба смеялись.

Так что да. Пока я не готова выходить на связь.

На мгновение прижимаю ладони к глазам и возвращаюсь в кухню, чтобы закончить с ужином. Остановившись в дверях, понимаю, что никто не обращает на меня внимания.