Доктор сдвинул очки на нос.

— Это допущение. Человеческий разум очень сложный механизм, и не все в нем доступно для понимания. Сам Роршах как-то сказал, что душе тоже нужно дышать.

— И вашей тоже?

— Извини?

— Доктор, вы человек, как и все остальные. Вашей душе тоже нужно дышать?

Психолог посмотрел ему в глаза, как будто только сейчас его увидел. Ригель иронично улыбнулся, но лишь одними губами, его взгляд оставался строгим.

— Если бы я сказал вам, что на этих карточках я вижу мечты, травмы или страхи, вы бы смогли меня проанализировать. Но если бы я сказал, что ничего на них не вижу, что для меня это просто дурацкие пятна, то вы все равно выдали бы какое-нибудь заключение. Может, решили бы, что ничем не можете мне помочь, и дело с концом. Или я ошибаюсь?

Ригель ждал ответа, которого не последовало.

— Каким бы ни был мой ответ, вы найдете в нем что-то, что можно исправить. Как-никак любой, кто вошел в эту дверь, обречен на диагноз. Может, дело не в том, что чувствуют эти люди, доктор, а в том, как их заставляют себя чувствовать? Дело в вашей уверенности, что с ними чтото не так, что их нужно починить, ведь внутри они бесполезные, пустые и неправильные… как рамка без фотографии или осколок стекла.

На этот раз Ригель выдержал пристальный взгляд психолога.

— Пожалуйста, доктор, — сухо сказал Ригель, глядя на него из-под черных бровей. — Кажется, сейчас как раз тот самый момент, когда вы можете увидеть мою душу.

Молчание, которое он получил в ответ, подтвердило, что он одержал маленькую победу. Черта с два он позволил бы подвергнуть себя психоанализу. Ему этого хватило в детстве. Услышать еще раз, что он ходячая катастрофа? Ну нет, спасибо, он и так уже в курсе. Он не позволит очередному «доктору» выносить ему мозг. Тем более этому типу, который смотрел на него так, будто уже все о нем знал. От раздражения скрутило живот.

— У тебя отличный защитный механизм, Ригель, — сказал психолог спокойно и с некоторым сожалением, так как это был не комплимент. — Сегодня ты решил, что я ничем не могу тебе помочь. Но однажды, может быть, ты поймешь, что, вместо того чтобы защищать тебя, этот механизм тебя истощает.

***

Я подняла взгляд от чашки, которую держала обеими руками, и посмотрела на безмолвную фигуру передо мной. Ригель сидел за роялем. Волосы упали ему на лицо, а пальцы медленно и рассеянно скользили по клавишам. По дому разливалась неровная тихая мелодия. Так продолжалось с тех пор, как мы вернулись домой.

Когда дверь кабинета открылась, первое, что я увидела, было хмурое лицо психолога, следом показался Ригель, чье лицо было не веселее.