— Ой нет, она ждет меня в машине, — улыбнулась Аделина, покачав головой. — Ты же знаешь, какой нетерпеливой она бывает.

Пока я лежала в больнице, между ними завязалась неожиданная дружба. Когда Асия снова ко мне пришла, Аделина сделала так, чтобы она не чувствовала себя третьей лишней: они стояли у меня за спиной, каждая с прядью моих волос, и пока Асия возмущенно бормотала, что это невозможно, Аделина тихонько хихикала и показывала ей, как сделать косичку «рыбий хвост».

Потом Асия приходила и без специального приглашения.

— Она не такая уж и вредина, — игриво прошептала Аделина.

— Да, правда, — согласилась я. — У нее немного резкие манеры, но Асия хороший человек. Она только и делает, что называет меня упрямой. — Я улыбнулась, вспомнив ее определения для меня: — Отчаянная, упрямая и твердая, как надежда.

— Это правда. Ты как надежда.

Я подняла лицо и посмотрела Аделине в глаза. Тон ее голоса не звучал так же легкомысленно, как мой. Нет, он был искренним.

— Я не смогла бы сделать то, что сделала ты.

— Аделина…

— Я не смогла бы находиться рядом с ним каждый день и никогда не унывать. Вставать утром и, хочешь не хочешь, улыбаться. Ты отдала ему всю себя… Ты говорила с ним каждый день и каждую ночь. Ты находила в себе силы продолжать, даже когда отчаивалась. Ты никогда не сдавалась. Это правда, что говорит доктор: только такой мощный свет, как твой, мог вернуть его из темноты.

От слов Аделины потеплело в груди.

— Доктор никогда такого не говорил, — возразила я.

Аделина хитро улыбнулась.

— Он сказал мне это по секрету, а я, видишь, все-таки проболталась.

Я опустила голову, глядя на свои пластыри — буйство красок.

— Асия здорово меня тогда поддержала. В моменты отчаяния она вытаскивала меня из пустоты.

Теперь я знаю, почему Анна ее так любит… Она была права насчет нее.

Аделина ободряюще погладила меня по плечу.

На улице прогудела машина. — Ой! Нужно бежать… — Не зайдешь к Ригелю?

— Я бы с радостью, но Асия ждет! Может, завтра забегу после работы… Ты здесь будешь вечером?