— Давай ешь.

Он посмотрел на пюре так, словно это яд.

И все же меня не покидало ощущение, что любое движение действительно причиняло Ригелю боль. Сегодня он позволил себе много вольностей, хотя никогда этого не признает. — Нет, спасибо, — ответил он тоном, который разжалобил бы любого. Но не меня.

Я устроилась поудобнее рядом с Ригелем, взяла пакетик и зачерпнула ложкой золотую мякоть. — Ты чего? чего?

— Чем дольше ты будешь лежать неподвижно, тем лучше — так сказал доктор, верно? — Я мило улыбнулась. — Открывай рот.

Ригель недоверчиво уставился на ложку, зависшую перед ним, казалось, и правда не понимая, что я задумала. А когда наконец понял, что я собираюсь его кормить, в его глазах промельнула свирепая тень.

— Э, нет!

— Брось, Ригель, не будь ребенком, — выдохнула я, — давай!

Я поднесла ложку к его рту и посмотрела на него своим самым беспомощным взглядом. Ригель стиснул челюсти и покосился на упаковку, как будто раздумывая, выхватить ли у меня из руки пюре и забросить в дальний угол палаты или все-таки не стоит огорчать меня «нецивилизованным» поведением.

— Не упрямься, — промурлыкала я бархатно и призывно подергала бровями.

Ригель теснее сжал губы. Казалось, он изо всех сил пытался сдержать просившиеся наружу слова. Он переводил взгляд с моего наигранно милого и заботливого лица на ложку и обратно, словно взвешивая все за и против, и наконец разомкнул губы. Я ловко просунула ложку в узкую щель между зубами, пока Ригель смотрел на меня горящими, я бы даже сказала, пожирающими глазами. Поморщившись, он проглотил пюре.

— Такое ли уж оно невкусное?

— Да, — сердито ответил он, но я уже приготовила вторую ложку.

Он баловался, зажимал ложку зубами, как будто хотел ее перегрызть, но я проявила терпение и в результате скормила ему больше половины пакетика. В какой-то момент из уголка его губ вытекла желтая капелька пюре, и я заботливо подобрала ее ложечкой. Ригель и правда сейчас был похож на маленького мальчика.

— Ну все, достаточно, — в какой-то момент пробурчал он, выхватывая у меня пакетик и ложку и швыряя их на тумбочку, и, прежде чем я успела возразить, та же участь постигла и поднос.

— Ну, — тихо выдохнула я, — хоть столько…

Ригель скользнул рукой по моей талии и притянул меня к себе. Я уперлась в матрас, чтобы на него не упасть, но это было бесполезно: я оказалась в тисках.

— Ригель, — пробормотала я, застигнутая врасплох, — что ты делаешь?

Я порывалась отстраниться, но он обнял меня двумя руками и прижал к себе. Прежде чем я успела сказать что-то еще, он прижался губами к моему уху и дерзко прорычал: