– Ты невыносим! – качаю головой; не могу поверить, что он действительно говорит подобное.

– Лучше держи свой рот на замке, – спокойно предупреждает его Этьен.

– Только не ломай мне опять нос, – с наигранным испугом ноет Шнайдер, поглядывая на Маунтбеттена. – Я же себя хорошо веду.

Уильям припечатывает его взглядом:

– Это ты называешь хорошо?

– Помни, я способен на самое ужасное из всего, что ты можешь себе вообразить. – Бен чуть не хрюкает от удовольствия. – Такие мелочи можно уж и простить моему скверному характеру.

Я делаю глубокий вдох и спрашиваю:

– Смерть Люси все-таки не самоубийство? – Этот вопрос сводит меня с ума с первого дня пребывания в академии. – Думаю, мы с вами достаточно сблизились, чтобы я могла себе позволить подобное любопытство, – чеканю я и смотрю попеременно на каждого из них.

Трое парней цепенеют и молча переглядываются.

– Может, это и было ошибкой, – тихо говорит Маунтбеттен.

Поднимаюсь с постели и встаю перед ним:

– Что именно? – Смотрю ему прямо в глаза. – Хватит говорить со мной загадками. Довольно. Меня бесит, что в разговоре со мной ты что-то недоговариваешь! После всего случившегося я заслуживаю услышать чертову правду, Маунтбеттен. Хватит делать из меня дуру!

– Не было таких намерений, Ламботт.

Спокойствие и невозмутимость, с которыми он отвечает, злят лишь сильнее. Но мне нечего ему ответить. Мои штормовые волны из раза в раз разбиваются об айсберг под именем Уильям Маунтбеттен.

Шнайдер присвистывает:

– А можно в следующий раз записать на телефон, как ты отчитываешь его? – Широкая улыбка озаряет лицо нахала. – Все, Уилл! У меня больше нет никаких вопросов! Я понял всю суть! – восклицает он. – Только помните о правилах пожарной безопасности!

– Заткнись! – Этьен кидает в Бена подушку, тот ловит ее на лету и целится в меня.

Секунда, и мне бы в лицо прилетела подушка, но Уильям резким движением ловит ее в воздухе и бросает недовольный взгляд на Бена.

– Ты обещал.

Бен вальяжно откидывается на спинку стула: