– Она вас настроила, – прошептала я и, сжав кулаки, посмотрела ему прямо в глаза, сказав себе, что не буду его бояться. – Но я заставлю каждого из вас пожалеть об этом.

– Ты мне угрожаешь?

– Да, ваше высочество. Напомнить вам, свидетелем чего я была?

– Чего? – Его голос звучал механически.

– Джонатан Смит, – пропела я и гаденько улыбнулась. – Ты сообщил своей новой лучшей подружке, что убил ее отца?

Его глаза потемнели, а я продолжила:

– Это семейное, Уильям? Убийства – семейный почерк? Твой отец так избавился от твоей матери?

Он схватил меня за шею и крепко припечатал к стене.

– Я убью тебя, – прошипел сквозь зубы, с яростью глядя на меня. – Убью.

И я поняла, что нашла слабое место. То самое, выстрелом в которое можно убить Уильяма Маунтбеттена… Только вот я не подумала, что отрикошетит в меня. И мертвой окажусь я. Ведь, делая больно родным, мы в первую очередь делаем больно себе. Так работает рикошет любви.