Ну что ж, до воскресенья.
Моргая, я просыпаюсь и обнаруживаю, что волосы Миллер закрывают мое лицо. Ее задница уютно устроилась в колыбели моих бедер, ее бедра слились с моими.
Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на нее.
Она все еще спит на моей онемевшей руке, пальцы наших рук переплетены. Она выглядит умиротворённо, словно ее место здесь, в моей постели. У меня не было привилегии просыпаться с ней и каким-то образом мне нужно придумать как сделать так, чтобы наши следующие четыре утра, продлились на всю жизнь.
Я целую ее татуированную руку, пробегая губами по черным цветочным линиям, и для человека, который живет так одиноко, я удивлен, что она смогла связать себя чем-то настолько постоянным.
Она прижимается ко мне, ее задница трется о мою утреннюю эрекцию. — Доброе утро.
Ее голос звучит еще более хрипло, чем обычно, и это заставляет мой и без того твердый член вытянуться по стойке смирно.
Я притягиваю ее тело ближе. — Доброе утро, Миллс.
Она прижимается ко мне, все еще сонная и такая чертовски красивая.
Она томно извивается на мне, все еще просыпаясь, но по тому, как она двигается, я могу сказать, что она проснулась возбуждённая — Прошлой ночью мне приснился сон, — говорит она. — Ну, это был своего рода кошмар.
— О, правда?
Я целую кожу у нее за ухом, моя рука опускается под подол моей рубашки, которая на ней надета. — Расскажи мне об этом.
— Я была в постели с бейсболистом-гигантом. Он носит очки и у него татуировка на бедре.
Моя ладонь скользит к ее обнаженной груди, пробегая по упругой коже. — По твоему описанию он очень привлекательный.
— Да, но когда я попросила его воспользоваться мной, он мне отказал.
Она прижимается задницей к моему члену, и я прижимаю ее крепче к себе.
— Что за придурок. Очевидно, он не знает, чего лишается.
— Верно.
Ее голос хриплый, и стон сопровождает ее слова, когда я щипаю ее за сосок. — Я думаю будет справедливо, если ты воспользуешься мной сегодня утром, чтобы загладить вину перед тем парнем. Сделай это за него, воткнув