— Я хочу. Я хочу быть лучшей.

— Тогда сделай это.

— Делает ли тебя счастливой эта карьера?

Она ждет, переворачиваясь, чтобы посмотреть в потолок, переплетая свои пальцы с моими. — Нет.

Стискивая коренные зубы, я изо всех сил стараюсь сохранять спокойствие. Возникает странное противоречие: я хочу, чтобы она обрела счастье, но в некотором смысле рад, что это не то, что отнимет ее у меня. Но что, черт возьми, я должен сказать? Поощрять ее пьяный бред, потому что ее пребывание здесь — это именно то, чего я от нее хочу?

Я обещал ее отцу, что не буду этого делать.

Ей весело этим летом, и это единственная причина, по которой она ставит под сомнение свою работу. С глаз долой. Из сердца вон. Вот и все, что в этом есть.

Она вспомнит, что это то, чего она хочет, как только уедет отсюда. Уйдет от меня.

— Но я не знаю, должна ли я быть счастливой, — продолжает она. — Я хочу доказать, что смогу это сделать. Я хочу доказать, что достойна награды, которую получила. Я хочу доказать, что делаю что-то, что оправдывает тот факт, что мой отец пожертвовал всей своей жизнью ради меня.

И вот оно.

— Миллер…

— Не говори ему, что я это сказала.

— Любовь не заслужишь. Монти отказался от своей карьеры, потому что любит тебя безоговорочно. Тебе не нужно возвращать ему долг, гоняясь за почестями. Это так не работает.

— Ты не понимаешь, Кай. Он пожертвовал всей своей жизнью ради меня, хотя едва знал. Вот почему я не хочу, чтобы ты уходил на пенсию. Я не хочу, чтобы Макс чувствовал себя обузой, как это было со мной.

— Миллер.

Мой тон немного резкий, в основном потому, что мне не нравится, когда она говорит так о себе. — Я не могу назвать тебе ни одного человека, который чувствовал бы себя обремененным тем, что ты есть в его жизни.

— Ты так и сделал. Когда я впервые попала сюда.

— Что ж, я передумал. Теперь я просто чувствую себя счастливым.

Ей нечего на это сказать, поэтому между нами воцаряется молчание.

— Если я уволюсь, я буду чувствовать себя неудачницей.