– Занд…

Не дослушав, я вешаю трубку, как делал он со мной много раз до этого. Затем я отправляю Линдси, своему адвокату, сообщение, чтобы рассказать ей, что произошло.

Я бы солгал, если бы сказал, что спокоен за свое решение. Совсем нет. Тревога ползет по моему телу, напоминая мне, что без агента я облажаюсь по-крупному, но я пытаюсь убедить себя, что это правильный шаг. С точки зрения хоккея это карьерное самоубийство, но для моей жизни за пределами катка это должно было произойти.

У меня есть всего пара дней до следующего рейса, когда я увижу Стиви, и мне нужно иметь возможность прийти к ней не только с извинениями, поскольку я прошу у нее прощения. Мне нужно показать ей, что я пытаюсь изменить в своей жизни то, что меня сдерживало, объяснить, почему я сделал то, что сделал, и первым в этом списке будет увольнение Рича с должности моего агента.

Линдси: Чертовски вовремя. Я подготовлю документы к вечеру. И еще, когда ты собираешься поговорить с ней?

Расправив плечи, я пытаюсь успокоиться, но с тех пор, как я рассказал сестре о своем плане, мысль о предстоящем разговоре наполняет мое тело паникой. Между тем мне нужно оставаться спокойным, не только потому, что от сегодняшней игры зависит, выйдем ли мы в финал Кубка Стэнли, но и потому, что эта женщина за все годы вызвала у меня слишком много приступов паники, и я не собираюсь позволять ей сделать это еще раз.

Зандерс: Она приезжает завтра.

Линдси: Горжусь тобой.

Наконец Мэддисон выскальзывает из вестибюля, низко опустив голову и прикрывшись от фотографирующих его репортеров. Оказавшись снаружи, он набирает скорость, заворачивает за угол и запрыгивает в мой внедорожник. Пока нас еще кто-нибудь не увидел, я нажимаю на газ и срываюсь с места.

– Что за хрень? Они тебе так не понравились?