– Волнуешься за меня, что ли?

– Разумеется, волнуюсь. Ладно, начнем с урока истории. Партия «Сандинистский фронт национального освобождения», для краткости – СФНО, была основана году в шестидесятом, может, в шестьдесят первом…

Талли принялась строчить с бешеной скоростью.

Почти две недели Талли пахала как лошадь. По восемнадцать, а то и двадцать часов в сутки читала, делала заметки, звонила нужным людям, назначала встречи. Те редкие часы, когда она не работала и не спала, были заняты шопингом, но вовсе не таким, к которому она привыкла: приходилось заглядывать в походные и армейские магазины, покупать швейцарские ножи, шляпы с сеткой от насекомых, треккинговые ботинки. Надо быть готовой ко всему – если где-нибудь в джунглях Эдне внезапно понадобится мухобойка, она ее получит.

В день отъезда нервы Талли были на пределе. Когда Эдна, одетая в льняные брюки с безукоризненными стрелками и белую хлопковую блузку, увидела ее в аэропорту – всю в хаки и бесконечных кармашках, – она расхохоталась в голос.

Во время перелета, а летели они с тремя пересадками – в Далласе, Мехико и Манагуа, где их забрал маленький винтовой самолетик, – Эдна без конца сыпала вопросами.

Наконец самолетик приземлился на крошечном клочке земли, походившем на чей-то задний двор. По периметру этого клочка были расставлены мужчины, нет, мальчишки – в камуфляже и с винтовками в руках. Из джунглей набежали дети и принялись скакать в потоках воздуха, которые гоняли по полю лопасти самолетных винтов. Талли поняла, что эту дикую картину запомнит надолго, но с того момента, как они вышли из самолета, и до самой посадки на обратный рейс пять дней спустя у нее не было ни одной свободной минуты, чтобы по-настоящему об этом задуматься.

Эдна двигалась со скоростью урагана.

Под крики мартышек они продирались через джунгли, кишевшие партизанами, отбивались от комарья, сплавлялись по рекам среди аллигаторов. Иногда им на глаза надевали повязки, иногда нет. В непролазной чаще, пока Эдна записывала интервью с командиром, «эль хефе», Талли общалась с простыми солдатами.

В этой командировке она впервые увидела другой мир, о существовании которого раньше и не подозревала, но, что важнее всего, она впервые по-настоящему узнала себя. Страх, адреналиновая буря в крови, погоня за новостями – все это приводило ее в возбуждение, подобного которому она никогда прежде не испытывала.

Несколько дней спустя, когда репортаж был готов, а они с Эдной пили неразбавленную текилу на балконе отеля в Мехико, Талли сказала:

– Не знаю, как тебя благодарить.