В здании компании Том и Кэти посмотрели друг на друга покрасневшими глазами.

– Но не могут же они действительно предположить, что мы сами это сделали? – спросила Кэти.

Они постоянно задавали друг другу этот вопрос.

– Вероятно, они могут так подумать… что мы сделали это ради страховки.

– Люди могут подумать, что это мы сотворили с собой такое? – Кэти широким жестом обвела комнату.

– Такое ведь случалось, когда компании готовы были вылететь в трубу.

– Но мы не собираемся вылетать в трубу… Это Джеймс должен объяснить им в первую очередь, – сказала Кэти.

Джеймс! Они совсем забыли о нем. Не слишком ли рано звонить ему? Они рискнули предположить, что в летнее утро он мог встать и раньше восьми часов.

– Джеймс Бирн…

Он был лаконичен и прозаичен, услышав новость. Он задавал вопросы, один за другим. Сейф? Открыт, бумаги разбросаны. Да, да. Полиция? Есть что-то похожее на след? Нет, нет. Оборудование, печи и морозилки, сможет ли «Алое перо» продолжать работу? Трудно сказать. Хорошо, хорошо. Страховка? Да, заверил их он, с ней все в порядке, она должна полностью покрыть потери. А потом они сказали ему, что взлома не было, никакого незаконного проникновения…

– Понятно, – произнес Джеймс Бирн.

– Но вы же знаете, что это не было внутренним делом! – воскликнул Том.

– Да, я знаю. Конечно знаю, – последовал ответ.

– Но вы подразумеваете, что они могут так подумать? – Том с трудом произнес эти слова.

– Скажем так: выплата страховки может затянуться, – ответил Джеймс Бирн.

Он стал тих и задумчив. Прошлым вечером ему случайно довелось пообедать с Мартином Магуайром, и тот говорил, что желает молодым людям успеха в их предприятии, искренне желает, но чувствует, что на том здании лежит нечто вроде проклятия. Нечто такое, с чем им никогда не справиться и не выжить. Джеймс не считал нужным передавать молодым людям этот разговор. Им и без того уже досталось.

Шона Бёрк добилась разрешения использовать кухню «Хейвордса» для выпечки хлеба. И это сработало настолько хорошо, что им предложили печь там хлеб постоянно. Том работал до открытия универмага и заверил управляющих, что не станет пользоваться кухней для собственной работы.