Вернувшись в «Алое перо», Том, Джун и Кон разгрузили фургон, все перемыли, высушили и сложили на места. Джеральдина сказала, что позвонит им, когда будут какие-то новости. Они сели на большие диваны в приемной и выпили кофе. Эта комната была первой, на ремонте которой они настояли после вторжения. Иначе им было бы слишком тяжело браться за дневную работу. Они старались быть практичными; им придется снова нанять Люси, маленькую веселую студентку, а она могла привести парочку подруг. Так часто случалось. У Кона был приятель – хороший, надежный официант. И каковы бы ни оказались новости, они знали, что какое-то время Кэти не сможет работать. Если она сохранит ребенка, ей все равно придется лежать несколько недель.

– Одно совершенно ясно… она никогда не придет в норму, если будет думать, что мы не справимся, – сказала Джун.

Что было нужно Кэти куда больше, чем любая больница, так это уверенность в том, что «Алое перо» выживет в ее отсутствие.

Когда телефон зазвонил, звонок показался неестественно громким. Было два часа ночи. Джеральдина звонила из больницы, чтобы сообщить: Кэти потеряла ребенка. Джун сидела, даже не пытаясь смахнуть слезы. Том и Кон громко сморкались в скомканные бумажные полотенца. Впервые за все время Джун просто вызвала такси и уехала домой к мужу без каких-либо жалоб или комментариев. Кон с Томом пошли в клуб и выпили по три стопки русской водки.

– Я думал, мне станет лучше. – Том был разочарован.

– Я тоже, я и не почувствовал спиртное, – кивнул Кон. – Какая ужасная, пустая трата денег при таких ценах!

– Да, мы могли бы выпить водки у себя, причем бесплатно и без этого дурацкого шума и мигающего света, – в сердцах заметил Том.

И по какой-то причине им это показалось забавным, и они хохотали, расходясь по домам. Кон жил в квартире, которую снимал с тремя парнями, и они могли еще не спать и играть в покер. Том отправился в Стоунфилд, чтобы проспать целых два часа, прежде чем встать и отправиться в «Хейвордс» печь хлеб.

Нил вошел, сел возле кровати и взял Кэти за руку.

– Ну вот, – произнесла она крайне усталым голосом.

– Они говорят, с тобой все будет хорошо.

– Да.

– Только это и имеет значение. Ты слишком дорога мне.

– Да, – повторила она.

– И, Кэти, мне очень, очень жаль. Может, мои слова покажутся немного пустыми, но я понимаю, что это огромная потеря, и мне действительно жаль, что это произошло.

– Спасибо, Нил, – ответила Кэти.

Он снова и снова гладил ее по лбу: