— Едва ли, — стоически улыбнулся Макс. — Боюсь, что нас там встретят парни времен нынешних.

Название в самом деле было неплохое, однако сулило больше, чем давало. Там было дешевое шампанское во льду, темные пыльные уголки, одетое в черное хриплоголосое существо неопределенного пола, подражавшее Эдит Пиаф, а после десяти — стриптиз. Обстановка была неестественная, нарочитая, а стиль — нечто среднее между опоздавшим «апаш» и убогим сюрреализмом. За столиками сидели несколько американских и немецких туристов, охочих до острых ощущений, матросы, приплывшие из Вильфранша, трое-четверо субъектов, выглядевших как кинематографические злодеи — подстриженные углом бакенбарды, темные костюмы в полоску — и, как заподозрил Макс, нанятых хозяином для придания заведению должного колорита. Меча скучала, томилась и едва дотерпела до середины второго стрип-номера, исполнявшегося пышной египтянкой с большими белыми, трясущимися при каждом движении грудями, так что Макс спросил счет, уплатил двести франков за бутылку, к которой они почти не притронулись, и они вышли на улицу.

— И это все? — спросила Меча разочарованно.

— В Ницце ничего другого нет. Ну, или почти нет.

— Тогда отведи меня в это «почти».

Вместо ответа Макс, раскрывая зонтик, помахал кому-то в конец улицы Сен-Жозеф, от перекрестка поднимавшейся к замку. С карнизов струями бежала вода. Под навесом закрытой цветочной лавки у единственного фонаря две женщины прятались от дождя. Шум его обволакивал Макса и Мечу, пока они под руку медленно направлялись к ним. Одна женщина при виде их юркнула в соседнюю подворотню, но вторая ждала их приближения, не трогаясь с места. Она была высокого роста, худая. В жакете с каракулевым воротником, в темной, очень узкой юбке до середины икры. Юбка отчетливо обрисовывала изгиб бедер, подчеркивала длину ног, казавшихся еще длинней благодаря туфлям на толстой подошве и высоким клинообразным каблукам.

— Хорошенькая, — заметила Меча.

Макс разглядывал женщину. В свете фонаря под коротким полем пропитанной влагой шляпки виднелось молодое лицо с темным пятном накрашенного рта, с густо подведенными веками под выщипанными, подрисованными бровями. На щеках дрожали крошечные капли дождя.

— Может, и хорошенькая, — согласился он.

— Хорошо сложена, складная, гибкая… Даже почти изящная.

Они приблизились вплотную; теперь женщина оглядела их, и быстрый профессиональный взгляд, которым она окинула Макса, тотчас заволокло тусклой мутью безразличия, едва она увидела, что подошедшие идут под руку. Вслед за тем в глазах мелькнуло любопытство, и она оценила внешность и костюм Мечи. Плащ и берет ничего особенного собой не представляли, но вслед за тем Макс заметил, что, оглядев туфли и сумку, она посмотрела на хозяйку с упреком — как, мол, ей не жалко губить их в такой дождь.