Я не раз бывала в международном аэропорту Логана – когда возвращалась из поездки в Орландо с Мерит или после конференции в Лондоне с Брайаном, – но с Уайеттом оказываюсь здесь впервые. Собственно, я вообще не бывала с Уайеттом где бы то ни было, кроме штата Коннектикут, с его Йельским университетом, или Египта. Тот факт, что я оказываюсь вместе с Уайеттом в одном пространственном измерении, которое называю домом, вызывает у меня некий диссонанс.

По мнению Уайетта, разумнее всего снять номер в отеле. Нам приходится взять напрокат автомобиль, поскольку по прибытии в Каир я сразу сообщила Брайану, где припарковала в аэропорту свою машину, чтобы он мог ее забрать.

В компании «Авис» клерк с тягучим, как густой суп, бостонским акцентом спрашивает Уайетта, какой автомобиль он предпочитает: полноразмерный, компактный или малолитражный.

– Вы, американцы, помешаны на размерах, – говорит Уайетт. – Компактный вполне сойдет. Я не собираюсь переплачивать за такую ерунду.

– Если за руль сядет ваша жена, – не моргнув глазом, продолжает клерк, – то понадобятся и ее права.

Это всего лишь предположение, но на нас оно действует, как ушат холодной воды.

– Я не вожу машину, – мямлю я.

Мне действительно нельзя садиться за руль, по крайней мере в ближайшие пару недель, да и вообще так гораздо проще, чем вдаваться в объяснения, что мы не женаты. Уайетту пришлось с боем прорываться в мою больничную палату исключительно потому, что он не был ближайшим родственником. Я, собственно, ему никто: ни официально, ни практически, ни каким-либо общепризнанным образом. И в результате притяжение родного дома становится сильнее всего остального.

– За рулем только я, приятель. – Уайетт протягивает кредитную карточку – его бумажник каким-то чудесным образом остался в кармане после авиакатастрофы – и обнимает меня. – А в Бостоне подают лобстеров?

– Простите?

– Я бы с удовольствием поел лобстеров. Не самое типичное для египетской кухни блюдо.

Меня переполняет благодарность к Уайетту за то, что он возвращает мне чувство нормальности, когда почва начинает уходить из-под ног. Благодаря ему я могу хотя бы на ближайшие полчаса забыть, что мне предстоит дернуть за нить, полностью распустив пряжу своей прежней жизни.

– Ну, я готова исполнить твое желание, – говорю я.

В начале восьмого вечера мы с Уайеттом подъезжаем к моему дому. Мы решаем, что первую часть я должна отыграть в одиночестве. Некоторое время мы просто сидим, положив руки на переключатель передач.

– Олив, что бы ни произошло, я не стану тебя винить. Я прекрасно знаю, что мне не слишком рады в твоем доме. – Голос Уайетта внезапно становится хриплым. – И если она не готова видеть меня прямо сейчас… Что ж, я ждал пятнадцать лет, могу подождать еще немного. – Кивнув, я пытаюсь открыть дверь автомобиля, но Уайетт не отпускает мою руку. – Мне все кажется, что если ты войдешь в эту дверь, то уже не выйдешь обратно.