Он не говорит со мной резко, не обижает словом, но всего пара его предложений взрывают меня изнутри.

– Я хотя бы что-то пыталась сделать, пока ты спокойно отдавал фирму в лапы этого…

– А ты думаешь, я ничего не делал? – Теперь метр между нами звенит его надорванным голосом. – Ты думаешь, я не испробовал все, что мог? Если я не ворую записи телефонных разговоров, это не значит, что я ничего не знаю о делах Игоря!

Я чувствую, как трясется моя нижняя губа, и слезы моментально застилают глаза. Андрей на выдохе потирает костяшкой указательного пальца лоб.

– Есть вещи, куда тебе не стоит лезть, – говорит он уже тише. – Потому что это взрослые игры.

– Значит, я для тебя ребенок? – всхлипнув, тихо бормочу, но он меня слышит и качает головой.

Умом я понимаю, что мне нужно успокоиться, что лучше помолчать, так как я и правда виновата – у меня не день, а один сплошной косяк. На деле же я нахожусь на грани никому не нужной истерики.

– Нет, ты не ребенок. Но ведешь себя именно так. Точнее… – Он замолкает, усерднее трет лоб, будто подбирает максимально корректные слова. – Это было неэтично. Ты должна была посоветоваться со мной. – Андрей стоит на своем. – Мне нужен союзник, партнер, а не…

– Еще недавно тебе нужна была просто любовница, – с обидой выплевываю я и сама себе напоминаю маленького обиженного ребенка.

– Аня, Аня… – Аполлонов говорит как родитель того самого несмышленого малыша. – Была бы ты просто любовницей, я бы не сидел сейчас здесь с тобой и не объяснял тебе на пальцах элементарные вещи.

– П-почему? – спрашиваю я сквозь слезы. Ничего не могу сделать с этим непрекращающимся потоком.

– Просто любовница сразу бы пошла на хрен. А ты…

– Что… я?

Я пропускаю вдох, впитывая его ставший уже таким родным запах, гуляя взглядом по знакомым тонким морщинкам на лбу и в уголках глаз, чувствуя кончиками пальцев покалывание от дикого желания прикоснуться к нему.

– Я с тобой не просто сплю, – произносит он, и мне бы радоваться, а я жду продолжения с каким-то жутким «но», которое все разрушит. Выдыхаю рвано. – Я уже говорил, что ты понравилась мне еще задолго до всего этого. Но я бы никогда…

Он хмурится, а затем снова отворачивается. Я же боюсь шелохнуться, чтобы не прервать этот поток сознания и запомнить каждое слово на веки вечные. На случай, если других мне не дано будет услышать от него. И уже знаю, мне будет чертовски больно, потому что только сейчас особенно остро осознаю, что не хочу… не хочу, чтобы это «между нами» заканчивалось.

– Ты меня убиваешь, Ань. Я хочу дать себе шанс быть счастливой. Хотя бы попробовать. И с тобой это кажется мне возможным. Ты делаешь меня счастливым. И я не хочу потерять это из-за мудака, который всю жизнь плетет интриги. Но мне нужно, чтобы ты понимала – это не игрушки. Это не твои книжки и не кино, где героиня врывается на совещание и спасает возлюбленного.