– Иди в задницу, – ворчу я, переступив порог и начиная разуваться.

– Моя девочка, научил-таки. Скажи, я все же получше учителем буду, чем некоторые?

Ну вот и что ты с ним сделаешь? Этому наглецу невозможно не улыбаться в ответ на его тупые подкаты.

Я прохожу за ним в кухню, где несколько человек курят кальян, по пути предсказуемо потеряв Роксану, которую ловит и с ходу целует какой-то парень. Симпатичный, между прочим. Видимо, Павел. Вот и поговорили с подругой наедине. Снова.

– Ань, попозже, окей? – успевает крикнуть она уже из глубины коридора.

– Мужики, цыпа, – обращается он к блондинке, выдувающей кольца дыма. Наверное, и ее имени не помнит. – У нас тут важный разговор, валите все, а?

Он бесцеремонно расталкивает народ, прокладывая мне путь, а его гости, даже не прервав смол-тока, уходят, прихватив с собой кальян. Правда, стулья они тоже забирают – с той же бесцеремонностью, с какой их прогнал хозяин кухни.

– И все-таки чья это квартира? – оглядываюсь вокруг, в очередной раз удивляясь, насколько этот советский интерьер не подходит Нику.

– Я же говорил, что моя.

– От бабушки досталась?

– Не-а, богатых бабушек не имеем, – смеется он, заставляя и меня улыбнуться. – Я хитрый и ловкий, обменял скрепку на квартиру.

Голицын говорит будто нечто само собой разумеющееся, а я смотрю на него слегка в недоумении. Что-то слышала о таком, но никогда не верила, что это может быть правдой.

– Это типа, когда меняют скрепку на какую-нибудь такую же ерунду, но получше? А эту ерунду на что-то еще очередное, и так лет через десять получают дом?

– Ну почти. – Он стоит со скрещенными руками, упершись в стену спиной. Как будто защищается, и создается впечатление, что я спрашиваю Ника не о самой приятной для него теме. – Родители развелись, когда мне было восемнадцать. Обменяли трешку на две однушки, а мне купили комнату в общаге. Ну, знаешь, такие, где люди десятилетиями живут. Но мне так не нравилось. Я выдержал там пару дней и выставил объявление о продаже. Талантливо все расписал, фотки креативные сделал. Сам переехал на работу, спал на кушетке, мылся в раковине. Комнату купили быстро, а я чутка подкопил, набрал клиентов, забив на учебу. Деду понравилось, что я стал самостоятельным, вот он и продал гараж в счет моего будущего жилья – все равно уже лет десять им не пользовался. В общем, вымутил я крошечную хату на окраине в жутком районе, где жила бабуля-одуванчик. Она и так продавала квартиру за бесценок сильно ниже рыночной стоимости, мечтала переехать в деревню – я даже вещи ей в итоге помогал таскать, но я еще и на жалость надавил, включил обаяние. Выгодно взял – это мало сказать. Сам там сделал легкий косметический ремонт, сдавал халупу посуточно, продолжал спать на кушетке, а потом этот район вдруг резко решили застраивать.