Эльза снова присаживается, и следом раздается громкое журчание с напором, как из пожарного гидранта.

– Ей очень идет это имя.

– Моне семь, и она фанатка «Холодного сердца».

Ладонь Сойера проскальзывает по моему бедру, смахивая прилипшую траву, и в моей голове сами собой всплывают грешные мысли, очень далекие от детских мультиков.

– Так почему ты здесь, а не в маркете?

– Дети не успели толком переступить порог дома, как Эдриан сразу же разбил цветочный горшок и порезался, Мона перемазалась землей, а Эльза начала грызть обивку дивана, потому что не нагулялась. В общем, мама и Митч успокаивают малышню, а я решил вывести монстра на прогулку, может, устанет и передумает есть мебель.

Сойер отстраняется и пристегивает поводок к ошейнику собаки.

– Увидимся за ужином, Райлс.

– Ты в парк?

Он кивает, а я топчусь на месте, как полная идиотка, будто мы знакомы не большую часть жизни, а всего пару минут.

– Можно с тобой? От бега уже в боку колет, а домой не хочется.

– Это единственная причина?

– Я назвала две. – Вздохнув, я сдаюсь. – Мне просто хочется побыть сегодня с тобой. Сегодня же День благодарения, не хочу, чтобы мы провели его как люди, вынужденно оказавшиеся за одним столом. Я скучаю. Ты – часть моей семьи, Сойер, и ты сам это знаешь. В смысле, не как родственник, кровный брат и все такое. Если мы вдруг начнем что-то в стиле восемнадцать плюс, то это не будет считаться инцестом и…

Сойер вскидывает брови, и я мгновенно замолкаю, подавившись собственным идиотизмом.

– Мне хватило бы простого ответа, где ты говоришь, что хочешь побыть со мной. Мы с Эльзой сделаем вид, что не слышали последнюю часть.

Сойер идет вперед, а я еще несколько долгих секунд остаюсь на месте, пытаясь понять, как умудрилась ляпнуть такое, и с каких пор теперь «мы» – это он и Эльза? А как же наше «мы»? Меня променяли на собаку?

– Зайдем за кофе? – спрашиваю я, нагоняя.

– Конечно, сестренка.