– Конечно, – с радостью отвечаю я. – Мы с родителями тоже идем к Вудам, будет здорово. Скарлетт готовит самую вкусную индейку в мире.

– А вы с семьей, как обычно, поедете за город, Ви?

Ответ Ви тонет в волне смеха за соседним столом. Фелис и ее новые подружки что-то бурно обсуждают и без остановки смеются так звонко, что у меня от раздражения больно пульсирует в висках.

– Какие классные серьги! – почти пропевает одна из них. – В форме маффинов, это очень мило.

Вилка выпадает из моих пальцев, приземляясь в тарелку с салатом.

– Почему ты не убьешь ее? – вдруг спрашивает Ви. И я не знаю, чему поражена больше: нарушению молчания или новости о серьгах, как у меня. – Кто будет ее искать? Она из другой страны, настолько далекой, что там даже машины праворульные.

– Не знаю. Мама словно не слышит меня. А когда спрашивает, что именно меня злит, то на словах все мои доводы кажутся смешными.

– Пусть умрет во время постановки. Кинжал на сцене должен быть настоящим, – обращается Ви к Хлое. – Хотя нет, новость о ее смерти может затмить твою режиссерскую работу.

– Рада, что от убийства тебя останавливает лишь забота обо мне.

Барабаня пальцами по столу, Ви внимательно осматривает Фелисити с головы до ног.

– Джинсовая юбка от Хильфигера, рубашка из новой коллекции «Гесс». Твой гардероб я знаю наизусть, и это не твои вещи. Откуда у нее деньги на шмотки?

– Говорит, что добрые подруги отдают. Мама Дафны из актерской труппы бесплатно покрасила и затонировала ей волосы. Если еще и Сойер переспит с ней из доброты, то я застрелюсь.

– У нас нет Дафны, – внезапно говорит Хлоя.

– Что?

– У нас в театральной группе нет никакой Дафны. Я вообще не знаю ни одной Дафны.

– Тогда где она взяла деньги?

– Проверь-ка дома вещи, мамины украшения, сейф, возможно, она выносит что-то тайком и продает. Кстати, я недавно смотрела ролик на тему тру-крайма, там девушка тоже поселилась в доме, подружилась с семьей, ходила в школу, но они начали замечать, что она понемногу ворует. Они простили ее, а в один прекрасный день родители обнаружили своих детей зарезанными.

– Ты так и будешь говорить сегодня только об убийствах, Ви? – спрашивает Хлоя, морща нос.

– Да, потому что я на очень строгой диете, а когда я хочу есть, то очень злая и хочу убивать.

Дафна. Дафна. Дафна. Я прокручиваю в голове это имя снова и снова. А затем меня словно током бьет, и я подскакиваю на стуле.