Посмотрев в сторону окна, я ловлю себя на мысли, что каждую секунду жду, что Сойер вот-вот влезет в окно моей комнаты. Удивительно, но я сама залезала к нему только один раз, когда он был наказан и сидел под домашним арестом. Нам тогда было по двенадцать лет, я порвала колготки и поцарапала локоть, пока карабкалась по решетке садовой шпалеры. Этого болезненного опыта мне хватило, чтобы больше никогда не повторять подобный трюк. Отложив книгу, я встаю с кровати и выглядываю в окно – в комнате Сойера горит свет. Осмотрев стену соседского дома, с грустью вспоминаю, что садовой шпалеры уже пару лет нет, но зато труба водоотлива на месте. По такой же трубе ко мне на козырек обычно забирается Сойер.

Мне хочется рассмеяться от мысли, как он удивится, когда я влезу в окно его комнаты. Я спускаюсь на первый этаж. Папа в гостиной заснул перед телевизором, поэтому я выскальзываю из дома незамеченной.

Уперев руки в бока, я запрокидываю голову, пристально рассматривая водосточную трубу. Вдоль всей длины ее держат крепежи, по которым можно переставлять ноги, взбираясь к козырьку.

Медная труба жжется холодом. Ледяная и твердая. Именно таким в книгах описывается член Вео в «Похоти гнева», и, если честно, я больше никогда не смогу воспринимать постельные сцены в этой книге всерьез. Такое не должно находиться внутри женщины.

Обхватив трубу покрепче, я ставлю ногу на ребро крепежа и подтягиваюсь. Раздается неприятный скрежет металла, труба гудит и трясется. Стиснув зубы, я переставляю ладони, ухватываясь покрепче, и двигаюсь дальше. Чем выше я поднимаюсь, тем сильнее трясется водоотвод. Я уже не понимаю, что дрожит: мои ноги или труба, но железный гул нарастает.

– Дерьмо, – шепчу я, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

До козырька еще далеко, а тряска становится настолько сильной, что я чувствую себя коктейлем в шейкере. Слышится жалобный стон металла, и я уверена, что быстрее сломаю трубу, чем заберусь по ней. С мыслью, что лучше придумать другой романтический поступок, я спрыгиваю.

Почувствовав устойчивую землю под ногами, я с облегчением выдыхаю и потираю замерзшие ладони. Вдруг раздается страшный хруст, я в одну секунду с визгом отскакиваю в сторону, и труба с грохотом заваливается на землю в нескольких шагах от меня.

Ну вот, к списку поломанных мною вещей Сойера теперь можно смело добавить еще и его дом.

Где-то над головой слышно, как поднимается оконная рама.

– Райлс? – звучит голос Сойера.

Я ни за что на свете не хочу смотреть вверх. Из задней двери дома выскакивает перепуганная Скарлетт в одном халате. Ахнув, она спешит в мою сторону.