Ком из злости и неловкости сжимает горло стальной хваткой. Изо всех сил стараясь сохранить спокойный вид, я нехотя присаживаюсь на стул и вытираю вспотевшие ладони о колени. Пайпер наливает в стакан содовую и останавливается рядом со мной.

– Микки, понимаю твое негодование насчет оформления, но это символ прощания с детством. – Она стучит пальцем по изображению Барби на стакане. – А вот этот воздушный замок – символ того, что из принцессы ты сегодня превращаешься в настоящую королеву. Поэтому подарки мы тебе сегодня будем преподносить как королеве. Мальчики! – Она щелкает пальцами.

Дженсен и Кирби из футбольной команды вытаскивают из-под стола свернутый ковер розового цвета и расстилают его передо мной как ковровую дорожку. Стиснув зубы, я поднимаюсь, но Пайпер давит на мои плечи, усаживая на место.

И тут происходит то, чего я боялась больше всего. Ребята начинают доставать тряпки и бросают их к моим ногам, а Кирби, маршируя по дорожке, держит в руках швабру как долбаную реликвию.

– Моя королева. – Склонив голову, Кирби опускается передо мной на колено и протягивает швабру. – Примите дар в знак чистой любви и преданности.

Я вижу, как непонимание на лице мамы сменяется ужасом, ее нижняя губа дрожит, а в глазах появляются слезы.

Они. Заставили. Плакать. Маму.

Тягучий гнев обволакивает каждую вену в моем теле. И я испытываю какое-то страшное, почти первобытное желание пролить кровь. Отомстить. Убить. Что угодно, лишь бы эти люди пожалели о том, что сделали.

Улыбнувшись, я забираю швабру и, сжав челюсть, замахиваюсь ей, ударяя Кирби по плечу. Вскрикнув, он заваливается на бок то ли от боли, то ли от неожиданности.

– Сдурела?!

Подскочив, я оборачиваюсь и вижу настоящий страх в глазах Пайпер. Правильно, она должна меня бояться.

Уронив стакан, Пайпер пятится, а я откидываю швабру и, закатывая рукава толстовки, иду за ней.

– Успокойся, Микки, это же просто шутка! Розыгрыш!

– Я сейчас тоже немного пошучу. Назовем это щекоткой.

Бросившись вперед, я валю вопящую Пайпер на землю. Кожа головы горит, когда она вцепляется в мои волосы, и я делаю то же самое. Мы катаемся по траве, рычим, царапаемся, кто-то пытается нас разнять, а сквозь шум в ушах слышатся радостные возгласы. Им нравится происходящее. Мерзость.

Впившись ногтями в ладони Пайпер, я заставляю ее вскрикнуть и ослабить хватку. Воспользовавшись моментом, я освобождаю свои волосы от цепких пальцев. Перевернув ее на спину, я сажусь сверху и, скрестив руки Пайпер у нее на груди, обхватываю ногами ее бедра, обездвиживая.

Хочется плюнуть ей в лицо. Хочется ударить, разбив нос. Меня отрезвляет детский плач малышей Рут, на которых она кричит, загоняя в трейлер. Жажда кровопролития потихоньку отступает, но желание отомстить разгорается лишь сильнее, душит и отравляет.