– Прости, не очень понимаю, – оглядывается Кэтрин. – О чем ты?

– О том, что ты пропустила декабрь.

– Я не пропускала, я была у тебя в декабре.

– В ноябре, – напоминает Гарсия. – Ты приходила в ноябре. В декабре я звонила тебе, писала на почту, но телефон был выключен, а ответа на письмо я так и не получила.

Отпуск. Кэтрин словно окатывает холодной водой: они с Томом уехали в Корею, и он уговорил ее выключить телефоны, а потом отбирал планшет и не давал читать почту. Как она могла забыть об инъекции? Где вообще была ее голова и почему Кэтрин ее не использовала?

– Прости, – сдавленно отвечает она. – Я уехала из города на неделю… И кажется, забыла.

Вот тебе и хваленый контроль над своей жизнью: Кэтрин еле держится на ногах, осознавая, насколько все уплывает сквозь пальцы. Она никогда не была клушей, которая не может вспомнить о приеме у гинеколога, тем более если это касается контрацепции! Что дальше? Почему она теряет привычки, наработанные годами?

– Это на тебя не похоже, – хмурится Гарсия. – Все в порядке? На работе, с мужем?

– Да, – врет она. У нее не все в порядке в первую очередь с самой собой. – А мы можем… Просто вернуться к инъекциям?

– Нет, это не так работает. Давай сделаем УЗИ, пока ты здесь. И если все в порядке, сдашь кровь и потом придешь за своей инъекцией.

Гарсия недовольно машет головой в сторону аппарата УЗИ и поднимается из-за своего стола. Кэтрин на негнущихся ногах идет за ней, пока сердце колотится в груди как в комнате страха: пропуск приема – словно начало конца.

Раздевшись, она ложится на кушетку и поднимает взгляд к потолку. Кого винить в произошедшем: Тома, который принес в ее жизнь хаос, теперь граничащий с сумасшествием, или себя – Кэтрин не просто поддалась этому хаосу. Она упала в него с головой, счастливо смеясь и чувствуя себя по-настоящему живой.

Год назад это было невозможно представить: чтобы Кэтрин Ким и ее внутренняя дисциплина настолько разошлись.

– Давай прекратим панику, – возвращает ее в реальность Гарсия.

Она смешно морщит острый нос, когда смотрит в экран, но Кэтрин не до шуток. Когда в нее проникает прохладный датчик, она зажмуривается на секунду: господи, сейчас беременность будет очень некстати.

– Не могу не паниковать, – признается она.

– Ким, все уже сделано. Тебе или не стоит переживать, или уже нельзя, – сосредоточенно произносит та, глядя в экран.

Датчик перемещается внутри, и Кэтрин готова начать молиться, вот только не может вспомнить ни одной, даже простенькой молитвы.

– Вы с мужем говорили о будущих детях?

Слова Гарсии сопровождаются кликом мыши.