– Хорошо. Еще я хочу, чтобы вы взглянули на контракт Сэл. Я ее выкупаю, и мне нужно понять, на какую сумму выписывать чек, – сообщил братвурст. Не успела я возразить, как он обернулся, ясно давая понять, что разговаривает со мной, а не с генеральным директором: – Не спорь. Ты на моем месте поступила бы так же.

– Но это же не значит, что…

– Ради тебя я готов на все.

Вот черт.

Здравый смысл весь испарился, а мои воображаемые яичники были тут же принесены в жертву. Сердце выстукивало доселе неизвестный ритм. Мне двадцать семь, а у меня сейчас будет сердечный приступ. Охренеть.

Култи отказался от участия в последних двух играх и хотел выкупить мой контракт.

«Он не понимает, что говорит. Он не понимает, что делает», – повторила я мысленно, изо всех сил стараясь держать себя в руках.

– Мы договорились, Кордеро?

Мы не смотрели на этого хорька, а потому оба пропустили недовольный смешок и недоверчивое выражение, написанное у него на лице. Уж насколько все зависело от старого идиота, настолько незначительным он вдруг показался. Сейчас существовали только мы, я и Култи, а Кордеро был просто фоновым шумом на нашем пути.

– Вы хотите ее выкупить? – В смехе Кордеро послышались резкие нотки. – Вперед и с песней.

Не будь я в таком шоке от потаенного смысла слов Култи – обиделась бы, как легко этот мудак меня продал.

– Не встречаются они, как же, – презрительно пробормотал Кордеро себе под нос.

Уже потом, оглядываясь назад, я поняла, что могла бы возразить ему и все оспорить. Могла бы сказать, что между нами ничего нет. Наши отношения были исключительно платоническими, по крайней мере, до этого момента. За время, что мы общались, Култи успел побыть мне отцом, братом, другом – но какой смысл переубеждать того, кто уже вбил себе в голову что-то другое?

Самое главное, что в тот момент мне было совершенно плевать, что думает про меня злобный гондон.

Потому что перед тем, как предложить выкупить мой контракт, Култи ясно дал понять одну вещь.

Самую изумительную, невероятную и сюрреалистичную вещь на свете.

Он лю…

Я не могла произнести эти слова. Не могла даже представить, что он чувствует ко мне нечто подобное.

Охренеть.

Разумеется, он не в своем уме и что-то напутал. Да, он свихнулся. В этом все дело.