– Хорошо! – крикнула я в ответ.
Дверь закрылась. Я закончила разрезать кулинарные шедевры и, сложив куски, обернула тарелки вощеной бумагой, которую периодически получала от Юки. Затем спустилась вниз.
Сделав два шага по двору, я остановилась.
На участке между гаражом и главным домом стояла симпатичная палатка.
Возле нее – два походных стула, а между ними – фонарь. На одном стуле сидел Роудс, а на втором лежал небольшой сверток.
– Это не Ганнисон, но и здесь костер мы разводить не будем, потому что запрет действует по всему штату, – сказал он.
У меня за грудиной что-то пришло в движение.
– Я поискал твою палатку в гараже и в машине, но не нашел. Если хочешь, приноси, установим ее в два счета. Но моя двухместная. – Он неожиданно умолк и подался вперед, вглядываясь в меня в темноте. – Ты плачешь?
Я попробовала откашляться и не стала отрицать:
– Вот-вот зареву.
– Почему?
Его голос звучал мягко и удивленно.
Эта штука снова зашевелилась, скользнув ужасно близко к сердцу, а я попыталась ей помешать.
Как бы не так!
Он поставил палатку.
Вынес стулья.
Чтобы у меня получился «поход».
Я стиснула губы, приказывая себе:
Только не плачь. Только не плачь!