Но они, мгновенно возникнув, тотчас исчезли. Это был плод моего воображения.

– Определимся по ходу дела. Если передумаешь, пойдешь к себе, – поправился он.

Я думала совсем про другое, но кивнула, не желая сознаваться в том, что меня остановило. В конце концов, завтра мы с Кларой собирались пойти в поход, и мне предстояло встать рано. Но если не высплюсь, то оно того стоит.

– Ладно, я мигом!

И я вернулась. Переоделась в свободные фланелевые пижамные штаны, сходила в туалет и пошла назад. Расстегнув молнию на палатке, я увидела Роудса. Он лежал, весь из себя такой длинный и физически совершенный, поверх спального мешка на пенополиуретановом коврике, которые продавались в нашем магазине. Планшет он поставил себе на колени, а под голову, опиравшуюся на руку, положил обычную подушку.

Я, даже не глядя, знала, что он наблюдал за тем, как я открыла молнию до конца, юркнула внутрь, а после застегнула ее.

Не знаю, что за картина рисовалась моему воображению при словах «двухместная палатка», но назвать ее удобной можно было с натяжкой.

Однако мне тут нравилось.

И я знала, что жалеть не буду.

– Я вернулась.

Я – Капитан Очевидность.

Роудс указал на спальник, лежавший на коврике вплотную к нему.

– Я защитил твое спальное место от енота, который пытался пробраться сюда минуту назад.

Я оцепенела:

– Ты серьезно?

Он прикалывался.

Я снова взялась расстегивать молнию на палатке, но он, усмехнувшись, потянул меня назад, очевидно, схватив за пояс штанов, и снова удивил переменой своего настроения. Голос у него был теплый:

– Да брось!

– Ладно, – пробормотала я и, переместившись ползком, легла рядом с ним.

У меня в головах тоже была подушка – не надувная, а из дома. Все это было так мило!