– У меня было ощущение, что она проявляет интерес. Но до сегодняшнего дня я не знал наверняка.

Я приподняла брови и кивнула.

– Вероятно, при следующей встрече она тактично намекнет тебе о свидании.

На его лице появилось странное выражение.

– Уверен, она уже поняла, что интерес не обоюдный. – Он подался вперед, оперся локтями на столик и, глядя мне прямо в глаза, прошептал: – Она слишком много говорит.

Я откинулась на спинку стула и засмеялась.

– Это я слишком много говорю! Помнишь, ты спросил: «А вы всегда так много разговариваете?» Это было! Скажешь, нет?

На его чувственных губах появилась улыбка, и, клянусь, он стал еще красивее.

– А я изменил мнение. Разница в том, что слушать тебя мне нравится.

Мое сердце замедлило бег – на секунду, а может, на десять. Наконец он продолжил:

– Я сам не болтун, но тебе как-то удается меня разговорить.

Я даже не пыталась скрыть охватившую меня эйфорию. Она читалась на моем лице: я расплылась в довольной улыбке – так мне было приятно.

– Это дар такой! Тетушка говорит, что у меня располагающее лицо.

– Не думаю, что дело в этом, – мягко возразил он.

Я пожала плечами, по-прежнему сияя изнутри.

– Итак… – начала я, не желая возвращаться к разговору о кокетливой учительнице Эймоса, пусть даже бывшей.

Серые глаза смотрели внимательно, ожидая мой вопрос.

– Как твои дела? Как тебя встретили в Колорадо-Спрингс?

– Отлично. – Он опустил стаканчик на ту ногу, которая была дальше от меня. – Хлопот невпроворот. Я рад, что не согласился на это место, когда была вакансия.

– То есть там хлопотнее, чем в наших лесах?