Мама говорила, что на маршруте, как правило, приходишь к развилке и приходится выбирать, куда идти. Что хочешь увидеть. И в тот момент я поняла, что следует принять другое решение.

На крошечный миг я подумала о том, а не слишком ли поспешно. Четырнадцать лет я состояла в отношениях – и почти полтора года прошло, как мы расстались. Может, стоит еще подождать?

Но уже в следующий миг я приняла решение.

Когда привыкаешь терять, учишься брать счастье там, где находишь. Не ждешь, пока его принесут на блюдечке. Не ожидаешь фейерверков.

Берешь урывками, и порой оно приходит в виде мужчины весом под сто килограммов и ростом в два метра. Мне хотелось понять, что происходит. Это было мне нужно.

Поэтому без долгих раздумий о том, что делаю и на что нарываюсь, я спросила:

– Роудс?

– Да?

– Почему ты не звонил и не писал мне, когда был в отъезде?

В наступившей тишине казалось, что я слышу биение своего сердца. Тук, тук, тук – отдавалось в ушах, а он стоял, глядя на меня. Почему-то я думала, что он не станет отвечать, но он удивленно переспросил:

– Почему?

Возможно, три часа ночи – не самое подходящее время для подобных вопросов, но раз уж так вышло, я решила рискнуть.

– Да. Почему? Мне казалось… Мне казалось, что между нами что-то есть. А потом от тебя не было ни слуху ни духу… – Я сжала губы. – А сейчас я лежу в твоей кровати и не знаю, что думать. Это что-нибудь значит?

Он не сказал ни слова.

Я кашлянула, решив договорить.

– Я подумала, что, возможно, нравлюсь тебе. Ну, в том смысле. Если нет… если ты передумал, ну и ладно. Может, ты просто добр ко мне, потому что хороший человек. Но мне бы хотелось знать, как все обстоит на самом деле. В любом случае мы останемся друзьями. – Я сглотнула. – Просто… иногда мне казалось, что мы вроде как встречаемся, но без близости… Сейчас я все испортила, да?

Он глубоко вздохнул и серьезным голосом произнес:

– Мы не встречаемся.

Я была готова провалиться сквозь землю. Хотела встать и уйти – по крайней мере, улечься в гостиной, и пусть летучая мышь…

– Для бойфренда я немного староват, – договорил он хрипловатым внушительным голосом. – Но ты мне действительно нравишься: больше, чем следовало бы. Настолько, что это может тебя смутить.