Мы были особенными.

Пока не перестали быть вместе.

Мне пришло сообщение, и меня вновь охватил ужас. Потому что это был Кларк. Не Ари.

Кларк все еще пытался, постоянно писал сообщения… но теперь как друг.

Большую часть времени я не отвечала. Потому что с чего бы?

Кларк:

Думаю о тебе. Мистер хоккейная клюшка в последнее время совершал какие-нибудь безумные поступки? Я всегда рядом. Я хочу помочь.

Я поморщилась, вспышка гнева пронзила меня. Ари не был психом. Он не внушал доверия… в этом вся разница. И предложение «помочь» было просто шуткой. Он уже пытался мне помочь… помочь вернуться в Нью-Йорк. К Шепфилдам. В свет. Застрять в жизни, которая мне была отвратительна.

Это заставило вспомнить обо всех тех случаях, когда Ари предлагал помощь – тех случаях, когда он реально это делал. И да, он хотел, чтобы я принадлежала ему, и, очевидно, делал все, чтобы это произошло… Но также всегда хотел, чтобы я была, ну… собой.

Однажды мы поссорились. На самом деле, это я начала ссору. Ари был совершенно спокоен и прекрасен. Я сходила с ума, застряла в бесконечной ненависти к себе перед съемками, чувствуя себя ущербной и неуверенной из-за цифры на весах…

– Что, если я не хочу быть моделью? – закричала я. – Что, если захочу стать бариста? Или продолжать обслуживать столики. Что ты тогда будешь думать обо мне?

– В таком случае я просто обоснуюсь там, где ты станешь работать, и превращусь в милого и пухлого парня, потому что буду заказывать еду и кофе весь день, чтобы быть рядом с тобой, – спокойно сказал Ари. Он взял меня за подбородок. – Солнышко, единственное, чего я хочу для тебя, – это счастья. В какой бы форме это ни проявлялось. Тебе не нужно кем-то быть, чтобы я тебя любил. Ты просто должна быть собой.

«Ты просто должна быть собой».